Мы поднялись, и Земля предстала большим, но уже обозримым шаром. Мы понеслись на запад, наискось к экватору, так что огромный шар начал медленно поворачиваться нам навстречу, а солнце стало уходить за спину. Мы четко разглядели Европу, а потом солнце убежало за кромку поворачивающегося шара, напоследок сверкнув нам преломляющимися лучами в земной атмосфере. В этот момент с ночной стороны было особенно ясно видно, какая тонкая воздушная пленка отделяет жизнь на Земле от мертвящего космического холода и не менее смертоносного солнечного излучения.

Южную Америку мы пересекли где-то в районе экватора. Контуры материка просматривались, освещенные многочисленными населенными пунктами. Да, на Земле осталось не так уж и много неосвещенных областей. Вот в Южной Америке — только бассейн Амазонки и Анды. Остальное пространство все сверкало маленькими звездочками освещения. Дальше, далеко слева по ходу нашего движения забелела шапка Южного полюса. А прямо под нами, почти полностью вынырнувшая из темноты ночи, предстала утренняя Австралия. Середина континента желтела песками пустынь. Я заметил, насколько все же мало пустынь и льда на нашей планете за счет такого большого, но стабильного наклона оси вращения по отношению с плоскости эклиптики, который обеспечивет чередование сезонов. Возвращались мы через синие воды Индийского океана и зеленую Индию. Под конец, проскочив над пустынями и горами Азии, вернулись к исходной точке.

— Федь, а почему мы двигались точно по круговой орбите? Мы же не спутник Земли! — я спросил Федьку, потому что он был ведущим, и мне было интересно, как он сумел держать нужную траекторию.

— Это точно! Я и представил себя спутником, летящим по круговой орбите! Ну что, летим на Луну? Вон она, голубушка! — и он указал рукой на диск луны, висящий над Земным горизонтом.

— Давай, летим! Потом посмотрим, как быстро мы оттуда вернемся!

Федька, схватив меня снова за руку, понесся с ускорением к Луне. Верный спутник Земли приближался к нам, наезжая на нас своей белесой поверхностью. Особенно захватывающей была картина на линии разделения дня и ночи. Все мельчайшие складки поверхности и кратеры вырисовывались тенями с филигранной резкостью. Федька явно тащил меня к определенной цели.

— Ты куда летишь? — спросил я.

— В море дождей!

— А зачем?

— Там поменьше кратеров, и где-то остался Луноход-1. Хочется посмотреть, что стало с этим нашим первым космическим вездеходом. Он ведь отработал несколько ресурсов, запланированных первоначально, так что его гоняли, уже не зная, что с ним еще делать. А еще говорят, что наша техника плохая! Не всегда и не везде!

Пока мы так болтали, наш полет завершился удачным прилунением.

— А здорово-то как! Без шума и пыли! И солнышко не режет глаз! Представляешь, каково американским астронавтам было здесь ковыряться в своих скафандрах?

— Да уж. Если они вообще здесь были! — съехидничал я, намекая на сомнения многих «критиков» по поводу подлинности видео и фотоматериалов о посещении этих мест человеком.

— Были! Брехня завистливая все это! — уверенно ответил Федька, поняв мои инсинуации. Давай, лучше, луноход искать!

Однако сверху его найти не удалось, и мы попробовали его искать, как Стоун Хедж, представляя его с "открытыми глазами". К счастью, этот маленький многоколесный агрегат оказался недалеко. Заметили мы его только где-то с тридцати метров. Он почти сливался с грунтом, слегка припорошенный лунной пылью. В остальном, он сохранился очень неплохо, только цвет слегка выгорел под нещадными лучами солнца.

— Да, эта игрушка наколесила почти за год работы десять с половиной километров, наделала десятки тысяч фотографий и взяла кучу проб грунта. А теперь она заочно продана какому-то частному музею. Правда, посетителями этого экспоната являемся только мы, — прочитал мне патетическую лекцию об отечественной космонавтике Федька.

— Отлично, насмотрелись на достижения советской науки и техники. Что дальше? Будем пробовать найти следы американцев?

— Это несколько проблематично, я не помню места их высадки. Если только сконцентрироваться на их флаг.

— И оказаться в Белом Доме! Для меня проблема в том, что я помню только картинку, на которой кроме флага есть космонавт и космический корабль. А сейчас, их там, естественно, нет. Мне кажется, что картинка не сработает.

— Давай так: представляем себе по отдельности, что получится, а потом встречаемся дома.

— Согласен! — и мы стали представлять себе американский флаг на Луне.

Сначала «исчез» Федька — с первой попытки. Мне удалось переместиться со второго раза… Я лихорадочно «осматривал» окрестности. Никакого флага не было видно. "Наверно выцвел флаг или все же не врут, что американцы все подделали!" Потом я вдруг понял, что меня смущает: огромного шара Земли в небе не было! Куда он подевался или… я?

Я, в отчаянии, представил себя на какой-нибудь затерявшейся во Вселенной планетке, случайно похожей на Луну, и крутящейся у какой-нибудь заурядной звездочки за миллионы или миллиарды парсеков от Солнечной системы… Впору было завыть волком! Через силу я заставил себя думать рационально: "Если я в Солнечной системе, то на небе должны быть знакомые созвездия!" Это верно, но я очень слабо разбираюсь в астрономии: "Что же я знаю? Медведиц, Орион, Лебедь и Южный крест наверняка, а остальное — как придется! Главное, без паники — надо искать то, что знаю" — лихорадочно соображал я, пялясь на звездное небо. "Ура-а! Орион!" — заорал я про себя, увидев знакомое созвездие, раскинувшееся на четверть небосвода: "Да! Такую бабочку если только полный лопух не разглядит!… Ох, и какой же я идиот! Если я даже на обратной освещенной стороне Луны, а большая освещенная часть сейчас видна с Земли. А это значит, что стоит мне взлететь чуть выше, и я увижу нашу планету!"