Я оставлял Лону и отправлялся на встречи один, каждый раз обговаривая свое возвращение точными сроками. Все шло нормально, пока однажды Лоне не пришлось, как она потом говорила, пережить «ужасные минуты тревоги» за меня.

В одну из встреч с Ефимом мы решили совершить поездку на автомашине из Рима в Неаполь. Там у него были хорошие друзья, с которыми он намеревался познакомить меня, чтобы вместе оценить их потенциальные разведывательные перспективы.

Кстати, об автомашине. Еще при первой встрече я обратил внимание на двигавшийся в потоке транспорта ярко-красный автомобиль. Каково же было мое удивление, когда эта, так бросающаяся в глаза машина остановилась около меня и из нее вышел Ефим.

Не сумев сдержаться, я довольно строго спросил:

— Вы что же, решили сосредоточить внимание всего Рима на моей скромной персоне? Зачем понадобилось арендовать такую приметную машину?

Я удивился еще больше, когда Ефим невозмутимо ответил, что это машина не арендованная, а его собственная. На ней он разъезжает по Риму и по всей Италии.

— Такая машина, — с гордостью продолжал разведчик, — есть еще только у префекта римской полиции, и когда я еду по городу, все полицейские на всякий случай отдают мне честь!

Понятно, что я решительно осудил такой смелый, но необдуманный выбор и отказался пользоваться красной машиной. Договорились, что впредь он будет приезжать на арендованном скромном и незаметном автомобиле.

В день поездки в Неаполь я предупредил Лону, что могу вернуться позже обычного.

По дороге мы с Ефимом посетили нескольких его знакомых, которым он представлял своего друга — американского бизнесмена, то есть меня. Это заметно прибавило ему веса в глазах деловых партнеров и друзей. В Неаполе располагалась база американского военно-морского флота, представлявшая большой интерес для Центра. Знакомство с обстановкой заняло много времени, и мы решили отложить возвращение в Рим до утра.

Не дождавшись меня вечером, Лона стала беспокоиться. Ее тревога нарастала по мере того, как шло время. К утру, когда она убедилась, что я в своем номере не ночевал, ее волнение дошло до предела и она решила прибегнуть к экстраординарной мере — вызвать на срочную встречу представителя легальной резидентуры и сообщить, что я пропал. Что ж, Лону можно было понять. Она беспокоилась за мою безопасность — ведь это была ее главная задача. Все же Лона взяла себя в руки и удержалась от такого шага, понимая, какую реакцию могло бы вызвать в Центре сообщение о том, что «Дож исчез».

К обеду мы с Ефимом вернулись в Рим, и я поспешил в гостиницу, чтобы снять с Лоны груз ее тревог. За обедом терпеливо выслушал ее упреки, признав их абсолютно справедливыми.

Однажды, возвратившись с прогулки по Риму, Лона поделилась теми впечатлениями, которые накопились у нее за несколько дней пребывания в итальянской столице.

— Очень трудно одинокой женщине бродить по улицам, — сказала она. Дело в том, что по ее наблюдениям мораль большей части жителей была «не на высоте», даже если сравнивать ее с хорошо известной Лоне свободой нравов в США. Если мужчину чем-то заинтересует встречная прохожая, он, не задумываясь, пытается с ней познакомиться.

Однажды, когда она проводила контрнаблюдение за мной, красивый молодой итальянец подошел к Лоне и достаточно бесцеремонно пытался взять за руку, что-то мурлыкал мягким баритоном. Лона поняла только два слова: «Добрый вечер, синьора». Но по тону, каким это было произнесено, догадалась, о чем идет речь. Она отдернула руку и ускорила шаг, но тот настойчиво продолжал преследование, вновь пытаясь схватить ее за руку. Моя спутница уже собиралась остановиться и дать преследователю пощечину, как из боковой улочки появился я, и пылкий незнакомец вынужден был ретироваться.

Мы с Лоной неплохо познакомились с Римом. Я к тому же съездил на юг, побывал кроме Неаполя в нескольких других городах. Перед отъездом из страны мы решили посетить и ее северные районы.

Дальнейшая наша дорога лежала в Швейцарию. Итальянские пограничники молча проштемпелевали наши паспорта, а таможенники даже не появились.

В Женеве, куда мы добрались около часа ночи, у меня был адрес «Отеля д'О» («Гостиница при воде») на берегу Женевского озера. Это оказался очень спокойный, если можно так выразиться, консервативный отель, очень удобный, имея в виду цель нашего путешествия. Из Женевы я совершил поездки в Цюрих, Лозанну, в швейцарскую столицу Берн, где встретился с нашими нелегалами.

Большой объем работы в Швейцарии потребовал продлить наше пребывание там до двух недель! В основном мы провели время в Женеве, так понравившейся нам. Один день я пробыл в Цюрихе, остановившись в отеле «Банхоф пост». Там же мы уже вместе с Лоной несколько дней прожили в «Сити отель».

Решая свои служебные задачи, мы не должны были забывать о необходимости поддерживать свой образ «путешествующих американцев». Поэтому на Рождество выезжали из Женевы якобы для того, чтобы отметить праздник в кругу друзей. А ночь на Новый 1954-й год провели в уютном женевском ресторанчике, зарезервировав столик на двоих. Вечер прошел очень интересно. Все присутствовавшие за шестью столиками вели себя в высшей степени непринужденно, как будто давно знали друг друга, хотя там были представители разных национальностей, в том числе две пары американских туристов.