–  Не понимаю. Но вижу глаза. Если бы взгляды могли метать молнии, эта хижина давно бы уже сгорела.

Кэлен повернулась к Птичьему человеку.

–  Искатель хочет знать, закончили ли мы угрожать друг другу.

Тот посмотрел на Ричарда и перевел взгляд на Кэлен.

–  Он не слишком терпелив, правда?

Кэлен кивнула.

–  Я и сама ему об этом говорила. Он это отрицает.

–  С ним, должно быть, непросто путешествовать.

–  Вовсе нет!
– на лице Кэлен наконец появилась улыбка.

Птичий человек улыбнулся в ответ и посмотрел на Ричарда.

–  Если мы решим не помогать тебе, скольких из нас ты убьешь?

Кэлен перевела его слова.

–  Ни одного.

–  А если мы решим не помогать Даркену Ралу, скольких убьет он? Задавая вопрос, Птичий Человек смотрел на ястреба.

–  Рано или поздно - многих.

Птичий Человек перестал гладить ястреба и посмотрел на Ричарда проницательным взором.

–  Можно подумать, ты убеждаешь нас помогать Даркену Ралу.

Ричард улыбнулся.

–  Если вы решите не помогать мне и остаться в стороне, как бы глупо это ни было, это ваше право, и я не трону никого из вашего Племени. А вот Рал тронет. Я продолжу свой путь и буду бороться с ним. Если потребуется, до последнего вздоха.

Его лицо приняло угрожающее выражение. Он подался вперед.

–  Если же, с другой стороны, вы решите помогать Даркену Ралу, а я одержу победу, я вернусь и… - Он быстро провел пальцем по горлу. Этот жест не нуждался в переводе.

Птичий человек сидел с каменным лицом, не зная, что ответить.

–  Мы хотим одного: чтобы нас оставили в покое, - наконец сказал он.

Ричард пожал плечами и опустил глаза.

–  Я могу это понять. Мне тоже хотелось одного: чтобы меня оставили в покое.
– Он поднял глаза.
– Даркен Рал убил моего отца, а теперь посылает злых духов, которые преследуют меня. Он посылает людей, которые пытаются убить Кэлен. Он разрушает границу, чтобы вторгнуться в мое отечество. Его прислужники ранили двух моих лучших друзей. Они лежат в летаргии, почти мертвые, но по крайней мере они будут жить… если только не погибнут в следующий раз. Кэлен рассказала мне, скольких он убил. Дети… От этих рассказов у тебя защемило бы сердце.
– Он кивнул. Его голос понизился до шепота:

–  Да, друг мой, мне хотелось одного: чтобы меня оставили в покое.

В первый день зимы, если Даркен Рал получит магию, которую ищет, он обретет силу, противостоять которой не сможет никто. Тогда будет слишком поздно.
– Его рука легла на рукоять. Кэлен широко раскрыла глаза.
– Если бы здесь, на моем месте, был Рал, он достал бы этот меч и получил бы либо твою помощь, либо твою голову.
– Ричард убрал руку.
– Вот почему, друг мой, я не могу причинить вам зло, если вы решите не помогать мне.

Какое-то время Птичий Человек сидел неподвижно.

–  Теперь я понимаю, что не хочу иметь врагом Даркена Рала. Или тебя.

–  Он поднялся, подошел к двери и пустил ястреба в небо. Потом снова опустился перед ними.
– Ты, кажется, следуешь Истине, но я еще не могу сказать это наверняка. И еще мне кажется, что, хотя ты ищешь нашей помощи, ты и сам хочешь нам помочь. Я верю, что в этом ты искренен. Мудр тот, кто ищет помощи, помогая сам, а не пользуется обманом и угрозами.

–  Если бы я хотел получить вашу помощь обманом, я мог бы позволить вам считать себя духом.

Птичий Человек улыбнулся.

–  Если бы мы созвали совет, мы бы поняли, что ты не дух. Мудрец подумал бы и об этом. Так что же заставило тебя сказать нам правду? Ты не хотел обманывать нас или боялся?

–  Честно? И то, и другое, - улыбнулся Ричард.

Птичий Человек кивнул.

–  Спасибо за правду.

Ричард расправил плечи, глубоко вздохнул и наконец спросил:

–  Ну так что, Птичий Человек, я рассказал тебе свою историю. Тебе судить, правда это или нет. Время работает против нас. Ты поможешь?

–  Это не так просто. Народ ждет моих указании. Если бы ты просил еду, я сказал бы: "Дайте ему еду", и они послушались бы меня. Но вы просите о сборище. Это другое дело. Совет провидцев - это шестеро старейшин, с которыми вы говорили, и я сам. Они старики, верные традициям прошлого.

Чужеземцу никогда не дозволялось созвать сборище, потревожить духов наших предков. Скоро эти шестеро присоединятся к духам предков, и они не могут позволить, чтобы их призывали по просьбе чужака. Если они нарушат традицию, то бремя последствий ляжет на них. Я не могу приказать им сделать это.