— О да, и поверь мне, что после этого операция показалась бы тебе цветочками. — Джошуа покачал головой. — Я, право, не знаю, может быть, нам лучше отказаться.

— Что она сказала?

— То, что и следовало ожидать, — со вздохом ответил ему брат. — Настроена категорически против, хотя умом понимает, что все правильно. Но еще больше ее задело то, что Корвин, предложив этот вариант, предал ее. Мы пытались убедить ее в том, что это лучше для тебя, чем быть приписанным, скажем, к Кэлиану или к отряду по уничтожению остистых леопардов. Но мне кажется, что она нам не поверила.

— Альмо этому тоже не верит, — сухо заметил Юстин. — С какой стати должна верить она?

Джошуа в отчаянии махнул рукой.

— Не я изобрел искусство выдавать желаемое за действительное. Я просто применил его на практике.

— Да. — Юстин на минуту оторвал взгляд от брата и уставился в пустой угол, потом снова посмотрел на него. — Значит, ты считаешь, что нам лучше отказаться от этого?

— Честно говоря, нет, — начал Джошуа и растопырил пальцы. — Идея Корвина в целом очень хороша. И только мы вдвоем из наших Миров способны осуществить ее. Кроме того, похоже, что на борту корабля только мы вдвоем разделяем мысль отца о том, что пойти в наемники стало бы опасным прецедентом. И наконец… — Он вдруг смущенно улыбнулся. — Черт, Юстин, в школе ты испытывал это тоже. Мы — Моро, сыновья Кобры, ветерана войны с трофтами, почетного губернатора, настоящего первооткрывателя Авентайна, самого Джонни Моро. Люди ждут от нас чего-то значительного.

— Это все несущественный вздор, на основании которого нельзя принимать ответственные решения.

— Исключительно на таком основании, да, но в сочетании с причиной номер 2… Ведь после того как мы вернемся с Квасамы, именно наш доклад и рекомендации внесут такую значительную долю инерции в мышление Совета, что, возможно, помогут склонить его на сторону отца, когда тому понадобится поддержка, чтобы удержать правительство от какого-нибудь опрометчивого шага.

— Но, с другой стороны, — подумал Юстин, — что это сделает с мамой? Такая безвыигрышная ситуация. Но Джошуа прав, если и было что-то, чему они научились от обоих родителей, так это — никогда не позволять личным интересам становиться на пути служения людям.

— Хорошо, — сказал он наконец, — если ты в игре, то я тоже, «Черт, ганты, атака!» и все такое.

— О'кей. — Джошуа поднялся. — Тогда нам лучше приступить к подготовке. Я нисколько не сомневаюсь в том, что Альмо приготовил для тебя серьезную работенку. А меня внизу поджидает парочка хирургов, которые уже раскочегарили операционный стол.

— Хирурги? — Юстин нахмурился, с предосторожностью поднимаясь на ноги. — Зачем ты им нужен?

Джошуа хитро подмигнул.

— Скоро узнаешь. А пока достаточно сказать, что это нечто позволит тебе стать лучше меня, когда мы прибудем на Квасаму.

— Лучше чего? Ну, говори же, Джошуа…

— Увидимся через пару месяцев, — усмехнулся Джошуа и выскользнул за дверь.

— Снова ты со своими играми в загадки, — подумал Юстин вслед брату. Минуту эта мысль занимала и дразнила его, но в кабинете напротив его ждал Альмо. — Нам уже не по шестнадцать лет, — напомнил он себе и, расправив плечи, зашагал в комнату, где его ждал новый наставник.

Экраны видеофонов на протяжении всей истории своего существования никогда не давали такой хорошей, с детальным разрешением картинки, которую обеспечивали дисплеи наипростейших компьютеров. Джонни однажды слышал, что это было подстроено намеренно по каким-то не финансовым, а психологическим соображениям. Морщинки, складки, выражающие озабоченность, малейшие оттенки эмоций — все это было недоступно видеофону, так как предполагалось, если изображенное на экране лицо было веселым, грустным или рассерженным, следовательно, таким же было и состояние говорящего.

Но увидеть то, насколько усталым казался Корвин, было настоящим шоком.

— Отец, десять минут назад мы снова вернулись к мертвой точке, — сказал ему старший сын и покачал головой. — Конечно, тлоссы выступают от лица владений Балью, и спикер номер 1 имеет весьма ограниченные полномочия, чтобы можно было работать. Особенно это касается бюджета исследовательской экспедиции. Стоит нам только попытаться что-то добавить, как он немедленно пытается столько же отнять. Или начинает спорить.

Джонни бросил взгляд поверх экрана. Крис сидела за обеденным столом и притворялась, что целиком и полностью поглощена электронными деталями, разложенными перед ней. Но он-то знал, что к разговору она прислушивалась.

— Может быть, мне тогда лучше самому приехать, — сказал он Корвину, — и посмотреть, чем я смогу помочь.

— Не стоит, — старший сын покачал головой. — Губернатор Телек торгуется не менее жестоко, чем ты, и все стараются избегать становиться на пути другого. Кроме того, температура с восхода солнца упала, по крайней мере, на 10 градусов.

Джонни поморщился. Это был еще один фактор окружающей среды, с которым ему приходилось мириться. Капитолия переживала первые осенние холода. А для его измученных артритом суставов переход из теплого помещения на открытый воздух и наоборот был больше, чем пытка. Единственной альтернативой сидению в натопленном помещении для него были дополнительные дозы таблеток или подогревающий костюм, но ни то, ни другое его особенно не привлекало.

— Ладно, — сказал он сыну. — Но, если вы, ребята, к вечеру не разродитесь, позвоните мне снова и я облегчу вашу участь. У тебя усталый вид.

— Со мной все будет в порядке. Основная причина, почему я позвонил — мне нужно было проверить несколько вещей по тому параллельному запросу, который ты сделал относительно разведывательной миссии. Какую часть его должны, по твоему мнению, профинансировать Миры?

— Ни единую, — просто ответил Джонни. — В основе всего этого лежит торговая сделка, Корвин, но никто не платит за товар, который не видел, не говоря уже о его изучении. Но поскольку эти пять планет предлагает нам владение Пуа, может быть, ты настоишь на том, чтобы Спикер номер I также включил их в покрытие расходов на разведывательную миссию. Для этого всего лишь нужно отдать этот пункт на рассмотрение Пуа и Балью, пусть разбираются между собой сами, во всяком случае, это не наша головная боль.