— Ну ты даешь, подруга! — удостоила она меня своим восхищением. Я усмехнулась, хотя у самой сердце вблизи каблуков оказалось.

Улочка вывела нас к магистрали с оживленным движением, ведущей на окраину города, и мы некоторое время ехали по ней, пока Надежда объясняла мне, кто такой Никодим и как до него добраться.

О господи, притонов мне только не хватало!

А когда мы съехали с магистрали, вслед за нами свернул и серый «Москвич» последней модели. Не знаю, как Надюха, а я испытала самое настоящее разочарование.

Началась не гонка, нет, напряженное петляние по дворам, переулкам и каким-то замусоренным задворкам, мимо помойных баков, скамеек с сидящими на них алкашами и пенсионерами, древесными зарослями и заборами. Наших преследователей, а в то, что они преследователи, я уверовала свято, не было видно, и это сильно действовало на нервы — заставляло чуть ли не материться от бессилия. Да, я чувствовала себя бессильной перед ними — от неизвестности, от невозможности сказать определенно, оторвались ли мы от них, или они каким-то чудом продолжают нас отслеживать. При этом ни я, ни Надя ни разу их не увидели. А уж она-то не была занята управлением машиной и имела полную возможность вертеть головой хоть на все триста шестьдесят градусов.

Наконец, морально утомившись от этого, я вывела машину на нормальную дорогу и погнала ее в нужном нам направлении с хорошей для города скоростью.

— Оторвались? — спросила меня Надежда.

— Черт их знает, — ответила я, — уж больно они ловки.

— Менты?

— Не знаю.

Не похожи они были на ментов и не только машиной, машина — не показатель. Я все еще внимательно следила за транспортом, но подозрительных машин не замечала. На дорожную облаву этот случай похож не был, а для того, чтобы уследить за нами в одиночку, требовались упорство и ловкость. Менты в подобных случаях предпочитают брать числом — слетаются со всех концов и гонят дичь, передавая ее от преследователя к преследователю, как эстафету. А если не они, то кто? Фээсбэшники? Отморозки? С какой стати?

Надюха без умолку трещала что-то, но я ее не слушала — соображала, что теперь делать. Это очень плохо, когда не знаешь, кто против тебя действует. Не зная противника, не стоит и пытаться планировать сколько-нибудь серьезные дела. Все мои предположения закончились одной-единственной фразой, и я ее сегодня произносила про себя уже не один раз:

«Будь осторожна, Танечка, будь осторожна!»

Следуя указаниям Нади, мы скоро приехали в нужное нам место.

Место — глухое, удобное… Я остановила машину.

— Как ты сказала, где там найти Никодима? — спросила я, выключив зажигание.

— Мы что, пешком пойдем? — удивилась она.

— Ты пойдешь, а я пока здесь останусь. Подожду, посмотрю. Будет неприятно, если вслед за нами в ваш притон нагрянут непрошеные гости.

— Притон, скажешь тоже! — обиделась она и ужаснулась: — Ты ва-аще, что ль? Сама к легавым в пасть лезешь!

— Иди к Женьке! — приказала я. — Ждите меня ровно тридцать минут. Если не приду, дергайте оттуда всей компанией, но в разные стороны.

Ее проняло, и, быстро объяснив, как найти Никодима, она выпорхнула из машины и заспешила вдоль бетонной стены.

Моя интуиция, которой я всегда доверяла, еще раз доказала, что она этого заслуживает в полной мере.

Едва Надюха скрылась из виду, сзади, на дорогу вдоль стадионного ограждения вывернул уже трижды мною проклятый серый «Москвич». Я ими восхитилась! Умудрились же ребята не потерять нас! Тем интереснее будет познакомиться поближе.

Рука сама дернулась к ключу зажигания, но я подавила в себе желание бежать отсюда. Все, охота закончена. Наступило время переговоров.

Я вышла из машины, закурила и прислонилась к багажнику, рассматривая неторопливо приближавшихся охотников. Бог в помощь!

Существовало два варианта их поведения: или невозмутимо проедут мимо, или остановятся возле меня. Они выбрали третий — «Москвич» проехал мимо и остановился неподалеку, перекрыв впереди проезжую часть.

Я сменила место — перешла к радиатору и присела на капот, ожидая, что будет дальше. Они дали мне время спокойно докурить сигарету и полезли из «Москвича» с обеих его сторон одновременно. Двое с виду крепких молодых парней в зеленой камуфлированной форме, с непокрытыми головами и в белых грязных кроссовках. Когда они подошли ближе, я прочла надписи на нашивках над их нагрудными карманами: «охрана». Что же это за Аники-воины, что за авторысаки такие?

— Давайте обойдемся без грубостей, Татьяна Александровна, — предложил один из них, стриженный наголо, со светлыми глазами, бровями и ресницами. — Вам нужно поехать с нами.

«Надо же, а я и не знала!» — удивилась я, но промолчала.

— И вы скажете нам, где сейчас находится Ребров, — молвил второй, у которого самой замечательной частью лица был большой, похожий на очищенную картофелину, нос.

— Ребров находится там, где его можно найти, это без сомнения, — сообщила я им менторским тоном. — Вы, уважаемые, не с того начинаете. Надо представиться, а то получается несправедливо, вы меня знаете, а я вас — нет. Откуда вы?