Толян, как всегда, проявил пунктуальность.

— Сто лет тебя не видел, — сказал он, снимая темные очки и подавая мне… апельсин.

Он принес его специально для меня. Как приятно все-таки такое внимание! Не цветы подарил, а просто апельсин. Вроде как без всякого умысла, но очень трогательно и мило.

— Спасибо, — поблагодарила я.

Я знала, что люди его бандитской профессии время терять зря не любят, поэтому сразу перешла к делу:

— Меня интересует, покупал ли кто примерно неделю назад дамский пистолет. Особенно меня это заинтересует, если покупку делал мужчина.

— Понял.

— И еще. Ты можешь узнать о том же самом, но не у нас, в Тарасове, а в Воленске?

— Да ты смеешься! — улыбнулся Толян. — Там подобными делами не занимаются. Что-нибудь поприличнее там можно прикупить, но не такую смешную вещь. Нет, ими там не торгуют. Только у нас.

— Тем проще. Когда я узнаю результат?

— Давай созвонимся часика в три, — прикинул Толян. — Думаю, успею к этому времени.

— Спасибо, приятно иметь с тобой дело, — сказала я.

— Все, я ушел. Ты хорошо выглядишь.

Умеет он сказать комплимент в тот момент, когда меньше всего этого ожидаешь. Толян вообще с начала нашего знакомства на меня глаз положил и даже делал попытки наладить отношения. Но я их пресекла на корню, и теперь он об этом даже не заикается. Но всегда говорит мне что-то хорошее. Пока я ждала его, думала: вот он придет и скажет приятные слова. Но он пришел и промолчал. И я немного обиделась. И тут в самый нежданный момент — на тебе. На душе у меня посветлело. Что ни говори, внимание мужчины для женщины — великое дело.

Толян встал, так ничего себе не заказав, и отбыл восвояси. А я заказала себе чашечку кофе и попросила нож. Очистила апельсин и с наслаждением стала его есть. Запах у него был настолько одуряющий, что все вокруг стали крутиться и ерзать. Тоже захотели, видимо, цитрусовых.

Потом я пошла к Юле и Папазяну. У милиции никакого продвижения в расследовании не произошло. Вернее, они и не пытались двигать его. Одни сотрудники уже свыклись с мыслью, что убила Заглядова, а Папазян выжидал, когда я преподнесу ему убийцу на блюдечке с голубой каемочкой, поэтому конкретно этим делом не занимался совсем.

Юля была спокойна, но очень грустна. Она уже не верила в то, что я смогу распутать преступление на ее свадьбе. Саша по-прежнему отмалчивался, оскорбленный в лучших чувствах, и она уже свыклась с мыслью о тюрьме. На воле ничего хорошего ее не ждало, и это для нее был лучший выход. Мне с трудом удалось заронить в нее искру надежды. Больше всего она хотела, чтобы от нее отстали.

— Ты сходишь с ума, — заявила я ей. — Разве можно так? Почему ты должна сидеть за того, кто на самом деле убил? Чего ты мне здесь чепуху городишь? Может, тебе надо психолога вызвать? Пусть побеседует с тобой.

— Не надо мне никого, — тихо сказала Юля. — Я это заслужила.

— Вот глупая. Чего ты заслужила?

— Я столько плохого в жизни сделала, что теперь должна искупить свою вину.

— Для кого плохого ты сделала?

— Для всех.

— А вот и не так. Только для себя. Себе ты жизнь точно подпортила, а за это не сажают. И еще: ты же хочешь все изменить. А как ты сможешь это сделать, если будешь проводить время здесь, за решеткой? Впрочем, это совершенно пустой разговор, потому что очень скоро на твоем месте будут те, кому положено.

— Ты представляешь, Саша так и не приходил, — совершенно о другом заговорила Юля.

— И что теперь?

— Неужели ему не хочется меня видеть? Если бы вдруг он совершил преступление, я бы прискакала сразу. Я бы его простила, ждала, а он… Он, наверное, меня и не любит.

— Тебе сейчас надо думать не о нем, а о себе, — отрезала я. — Больше и говорить об этом не желаю!

Немного утомленная разговором с Юлькой, я пошла к Папазяну. Он встретил меня с обыкновенной радостью, но ничего нового не сообщил, подтвердив мою версию о том, что дожидается пресловутого, в голубых тонах, блюда. Ладненько. Хоть не мешает, и то — радость.

Я вернулась к себе домой и прилегла отдохнуть. Завела себе будильник на два и уснула.

Но разбудил меня не будильник, а телефон. Это оказался Толян.

— Привет еще раз. Не оторвал тебя от важных дел?

— Нет, — пыталась я отвечать бодрым голосом.

— Короче, я узнал. Давай сейчас встретимся. Можешь?

— Да.

— Я к тебе подъеду. Минут через десять спускайся к подъезду. Отбой.

Замечательно. Коротко и ясно.

Через восемь минут я стояла у подъезда. Через минуту подъехал Толян. Я села к нему в машину и услышала следующую информацию в телеграфном стиле: