Думаю, что если бы получение разрешения на выезд было обусловлено принадлежностью не к еврейской, а к любой другой нации, даже русской, процент добивающихся выезда по отношению к общей численности этой избранной нации был бы не меньшим, чем сейчас доля подающих на выезд в Израиль по отношению к численности евреев в СССР, и движение это заслуживало бы название «движение русских (казахов, чеченцев и т.п.) за выезд Куда Угодно, лишь бы Вон из СССР», в такой же степени, в какой нынешнее движение за выезд по израильским визам может называться еврейским.

Сделав эти замечания, перейду к описанию того, что называют «еврейским движением за выезд в Израиль». Я тоже буду его так называть, поскольку евреи, в силу сложившихся обстоятельств, составляют все-таки большинство в этом движении, и его провозглашаемой целью является возвращение евреев на историческую родину.

С момента получения первых выездных виз быстро увеличивалось число заявлений на выезд и накапливалось число оказавшихся в «отказе». Отказничество наступает на неопределенный срок, и может длиться годами. Обычно оно сопряжено с понижением в социальном статусе (скажем, из инженеров в слесари, из научных работников - в сторожа или грузчики) или полной утратой работы и множеством других стеснений.

Отказников объединяет общее стремление вырваться из СССР и общее изгойство. И хотя цель каждого - уехать самому, они нуждаются друг в друге, хотя бы для того, чтобы посоветоваться о возможных шагах к достижению заветной цели, и естественно, - начинают совместно действовать ради этого.

Самой ранней формой совместных действий стали петиции к властям и открытые письма - индивидуальные и коллективные, не только с изложением проблем своей семьи и просьбой о разрешении на выезд для своей семьи, но и с протестами против нарушения права на эмиграцию, против национальной дискриминации евреев, против антисемитских кампаний в советской прессе. Петиционная форма движения до сих пор является наиболее распространенной. Заметный импульс еврейскому движению дала Шестидневная война (лето 1967 г.). Советские евреи пережили радость военной победы Израиля особенно остро. Она подняла их самоуважение, постоянно попираемое, так как свидетельствовала о воинской доблести их народа, прежде не признававшейся окружающими (очень распространенный в СССР предрассудок, что евреи «отсиживались» во время войны с фашистами в тылу, что они - плохие вояки; такие замечания были постоянными в арсенале антисемитов до Шестидневной войны и почти прекратились после нее). Усилившаяся в связи с этой войной антисемитская кампания в советской прессе вызвала, в отличие от прежних лет, резкий отпор в виде открытых писем в газеты с протестами против официального антисемитизма, соответствующие выступления на собраниях, собранных для осуждения «израильской агрессии» и т.д. Подъем национального духа евреев способствовал их сплочению, увеличилось число желающих уехать. Протесты против отказов стали направлять не только в советские инстанции, но и в газеты, и еврейской международной общественности, и в ООН.

Усилился интерес к еврейской истории и культуре среди евреев, не только среди уезжающих. Ввиду почти полного отсутствия соответствующей литературы этот интерес дал толчок еврейскому самиздату.

Еще в 50-е годы несколько еврейских интеллигентов (Э. Моргулис, С. Дольник и др.) стали перепечатывать и передавать из рук в руки статьи и даже книги об евреях, издававшиеся в дореволюционной России, составляли обзоры передач израильского радио, переводили на русский язык книги на еврейские темы с европейских языков. Появились и оригинальные работы, написанные на основе дореволюционной и западной литературы, а также на собственном жизненном опыте. Очень расширилось распространение еврейского самиздата и тамиздата. В Ленинграде была создана подпольная организация («комитет») для печатания еврейского самиздата в широком масштабе (Гилель Бутман и др.). В Кишиневе для этих целей раздобыли множительную машину (Д. Рабинович, А. Гальперин и др.).

Заметной вехой в развитии еврейского движения за выезд в Израиль стал так называемый самолетный процесс.

Летом 1970 г. были арестованы 12 человек, замысливших угон самолета, курсировавшего из Ленинграда в Приозерск. Большинство «самолетчиков» безуспешно добивались разрешения на выезд в Израиль. Советские власти решили использовать это событие для разгрома активизировавшегося еврейского движения. Вскоре после ареста «самолетчиков» были арестованы еще 22 участника еврейского движения - в Ленинграде, Кишиневе и в Риге, которые в попытке угона самолета не участвовали. Прокатилась волна обысков по многим городам. В Ленинграде произвели более 40 обысков - искали еврейский самиздат, тамиздат, учебники иврита.

Суд над «самолетчиками» происходил в декабре 1970 г. Все они утверждали, что не собирались причинять вред летчику, хотели связать его и оставить в Приозерске. Единственный пистолет, которым располагали заговорщики, был неисправным, они знали об этом, и хотели использовать его только для устрашения. Среди пытавшихся захватить самолет был летчик (Марк Дымшиц). Он должен был пилотировать самолет за рубеж. Отрицали «самолетчики» и антисоветский умысел, утверждая, что единственным их желанием было вырваться в Израиль.

Приговор был очень жестоким: Марку Дымшицу и Эдуарду Кузнецову - расстрел, остальным - от 8 до 15 лет заключения. Жестокость расправы, особенно смертные приговоры, потрясли мир. Как раз в это время во франкистской Испании были вынесены смертные приговоры баскским террористам - Советский Союз оказался в хорошей компании. 30 декабря 1970 г. Франко отменил смертные приговоры баскам. В обстановке всеобщего осуждения советскому правительству ничего не оставалось как тоже отменить смертные приговоры, что и сделал кассационный суд, заменив смертные приговоры на 15-летние заключения и снизив срок заключения нескольким другим осужденным. [3]

Летом 1971 г. состоялись суды в Риге, Ленинграде и Кишиневе, так называемые «околосамолетные» процессы. Фактические обвинения сводились к распространению еврейского самиздата, еврейскому самообразованию. Приговоры были от 1 года до 5 лет лагеря. Двое подсудимых на ленинградском «околосамолетном» процессе получили по статье «измена родине» один 10, другой 7 лет лагеря за «связь» с организаторами угона самолета. [4]

Тогда же, в 1970-1971 гг., когда проходили эти судебные процессы, судили Рейзу Палатник в Одессе, Валерия Кукуя в Свердловске, Игоря Гольца в Луцке. Никакого материала для возбуждения этих дел не было, даже по советским меркам. Создается впечатление, что эти процессы были вызваны стремлением местных властей принять участие в антиеврейской кампании, «не отстать» от Ленинграда, Кишинева, Риги. Таковы же суды по обвинению в «клевете на советский строй» над Эмилией Трахтенберг в Самарканде (1971 г.) и над Яковом Ханцисом в Кишиневе (1972 г.). [5]