Гособвинитель Юркин: Ну, вот я вам…

Н. Н. Герасимов: Я вам ответил.

Гособвинитель Юркин: А как вы считаете?

Н. Н. Герасимов: Ну, вот я вам свое мнение…

Гособвинитель Юркин: Ну, вот у вас есть информационный лист, есть автор. В статье автор не указан. В то же время написано, что от первого лица, и подписано: информационный листок кандидата. Кто же распространял информацию?

Н. Н. Герасимов: Во-первых, я не читал, а во-вторых, это, может быть, кто-то «подлянку» хотел сделать? Очень много такого было. Во время выборов депутатов Госсовета Чувашской Республики Егоров Анатолий Алексеевич был кандидатом. На его участке распространили такую листовку, что он там с бородой, бандит, тоже так же, со всеми данными.

Гособвинитель Юркин: Но подписано-то Моляковым!

Н. Н. Герасимов: Это вот я вам ответил на ваш вопрос.

Гособвинитель Юркин: Вот вы узнаете, что в вашем агитационном материале есть материал и он не соответствует действительности. Какие ваши действия?

Н. Н. Герасимов: Никак я не могу понять! Может, действительно, до меня долго доходит. Не могу понять! Я свое мнение здесь высказывать не собираюсь. Я выводов даже делать не буду!

Адвокат Глухов: Вы действительно заставляете свидетеля делать выводы.

Н. Н. Герасимов: Я же вам сказал, что я несу ответственность за свои листовки. Я свои агитлистки почти сам выпускал, потом нашел человека, я туда и не смотрел.

Гособвинитель Юркин: Ну вот, отдельное лицо выпустило агитационный листок. Вот вы прочитали его и увидели, что там сведения не соответствуют действительности. Ваши действия какие?

Н. Н. Герасимов: У меня таких действий не было, поэтому я отвечать не могу.

Гособвинитель Юркин: А если бы были?

Н. Н. Герасимов: Если-если! Я не могу сказать! Если бы, да кабы, да я не знаю, я не пойму, что вам отвечать! По существу.

Гособвинитель Юркин: Вы за свои отвечаете, а другой кандидат пусть отвечает за свои.

Н. Н. Герасимов: Не надо меня это самое. У меня как было, так я и рассказал. У меня было так: два агитлистка я почти сам выпускал, а остальные потом доверенные лица мне выпускали.

Гособвинитель Юркин: Если лист выпускает ваше доверенное лицо…

Н. Н. Герасимов: Это законом не возбраняется. Я поэтому здесь. Смотрю, они хорошо мне помогли. Они сами выпускали. Я только давал направление, как лучше написать. Сами сочиняли, сами набирали, сами печатали, сами заказывали.

Гособвинитель Юркин: А что ж вы до конца не доводили?

Н. Н. Герасимов: У меня просто на это времени не было.

Адвокат Глухов: Здесь нет конкретных вопросов. Здесь есть только одни предположения.

Н. Н. Герасимов: Я прошу прощения, если действительно дело… До свидания.

Показания потерпевшего Федорова Николая Васильевича.

Судья разъясняет права Федорову.

Судья: Знаком ли вам гражданин, который рядом с вами (показывает на Молякова)?

Федоров: Знаком.

Гособвинитель Юркин: Николай Васильевич! Вам информационные листки за подписью Молякова знакомы?

Федоров: Да, я их помню. И думаю, что на всю жизнь, к сожалению, запомню.

Гособвинитель Юркин: По поводу данных листов с заявлениями вы обращались?

Федоров: Я помню, что обращался в прокуратуру республики. Я перед вами говорю. Только что срочно приехал с работы. Говорю с такой оговоркой, обращался на одну тему, как это на моей памяти осталось. Обращался два раза на одну тему. Тема одна и каждый раз была связана с очень тяжелыми переживаниями моими личными и переживаниями моих родных и близких, соратников и родственников в связи с очень оскорбительными публикациями в адрес моих покойных родителей: отца, Федорова Василия Федоровича, и матери, Федоровой Анфисы Никитичны.

Я думаю, мы все люди, и поэтому я хотел бы обозначить свою такую личностную позицию. Я не просто человек, который обладает эмоциями, но еще и президент республики. Как человек, каждый из нас понимает, когда лично тебя оскорбляют, то ты сам можешь защититься от этих оскорблений, но когда оскорбляют покойных вообще, что вообще-то не принято по всем правилам, у всех народов, мне кажется.

Это еще более для нравственного человека, способного переживать очень тяжело и больно, но плюс еще, когда, как в данном случае, оскорбляют таких близких, родителей, покойных родителей, я уж не говорю о том, что с трудной судьбой, фронтовика, мать, которая родила и вырастила пятерых детей, это вдвойне, втройне, просто в тысячу раз тяжелее, когда слышишь, что оскорбляют усопших.

И поэтому одни публикации были, за которые осужден подсудимый больше в адрес отца и меня. Я обращался в прокуратуру. И второй раз я обращался в прокуратуру с просьбой дать оценку тому, что опубликовано по тому случаю, потрясшего меня удивления — это уже в адрес матери, покойной матери в том, что она там совершила какие-то страшные преступления.

Поэтому я обратился к прокурору с просьбой рассмотреть и попытаться дать прокурорскую оценку. Не с просьбой осудить там или еще что-то.

Гособвинитель Юркин: Но вы сами-то читали?