Как он посмел! Почему решил, что может вмешиваться в ее личную жизнь подобным образом? Кто дал ему право лишать ее возможности испытать сексуальную страсть с другим мужчиной? И самое ужасное – чтобы не позволить другому мужчине заняться с ней любовью, он покалечил беднягу и забрался в ее постель, притворившись кем-то другим.

Адам понимал, что Марианна обнаружит правду, как только узнает об инциденте с лордом Джулианом. И что тогда? Он что, рассчитывал, что она поблагодарит его за доставленное удовольствие, зная, что это никогда больше не повторится? Или она должна поблагодарить его за то, что он разбил ей сердце и к тому же предал Клариссу? Ее охватило негодование. Марианна была готова приказать кучеру развернуть карету и вернуться в Оссинг. Ей хотелось притащить Адама в тир, поставить его там вместо мишени и выпустить в него все стрелы. Или, может быть, столкнуть его с лестницы, где он стоял, подслушивая ее признания подругам и внутренне ликуя, когда она упоминала о его необычайных любовных ласках. Или следует дождаться, когда он вернется в Лондон, полезет к ней через проклятый балкон и тогда сбросить его вниз, чтобы он сломал себе шею?

Нет, она слишком разгневана сейчас, чтобы снова встретиться с ним. Надо обдумать дальнейшие действия. Марианна в замешательстве смотрела в окошко кареты, не замечая пейзажа. Она не могла поверить, что Адам так подшутил над ней. Но она прекрасно помнила все, что он делал. Марианна закрыла глаза, вновь переживая каждое прикосновение, каждый поцелуй. Он доставил ей невиданное ею наслаждение. Может быть, все-таки следует поблагодарить его за это? Несмотря на свой гнев, она испытывала облегчение от сознания того, что это никто другой, а Адам стал свидетелем ее неудержимой страсти.

Подумав о том, сколько усилий он приложил, чтобы отвадить от нее других мужчин, Марианна вынуждена была признать, что ей приятно сознавать это. И в то же время подобное вмешательство в ее личную жизнь раздражало ее.

Черт бы его побрал! Ее голова пошла кругом от противоречивых чувств. Она злилась на Адама за его обман и одновременно радовалась, что это был именно он, а не сэр Невилл или кто-то другой. Возмущалась его вмешательством и благодарила за доставленное наслаждение. Восхищалась тем, что он устранил всех ее потенциальных любовников, и ужасно сожалела, что подобная ночь с ним никогда больше не повторится.

Решение покинуть Оссинг, несомненно, было правильным. Поскольку прием гостей, вероятно, продолжится и без участия Джулиана, она не увидит Адама еще несколько дней. Ей необходимо сейчас побыть одной и подумать.

Марианна смахнула слезу, продолжая смотреть в окошко кареты.

«О Адам! Что ты сделал со мной?»

Адам не вернулся в дом. Его сердце разрывалось на части, и он не был уверен, что сможет удержаться от не достойных мужчины слез. Он отправился в сад, но не туда, где были ухоженные дорожки и где он мог столкнуться с кем-то из прогуливающихся гостей. Он направился в густую рощу, где едва ли можно было встретить кого-либо.

Ему не следовало целовать руку Марианны на прощание. От этого стало только хуже. Но она, сказав «до свидания», была готова навсегда уйти из его жизни. В отчаянии он поцеловал ей руку, не думая о последствиях.

Прошлой ночью, держа Марианну, обнаженную, в своих объятиях, Адам окончательно понял, что влюблен в нее. Вся его жизнь предстала перед ним с ослепительной ясностью в темноте занавешенной кровати. Он понял, что все минувшие годы завидовал Дэвиду не только в связи с его прекрасным браком. Главным объектом зависти была жена его друга. Адам знал, что у него никогда не будет серьезных отношений с другой женщиной, потому что он сравнивал каждую с Марианной и сравнение всегда оказывалось в пользу последней. Он продолжал лазать к Марианне через балкон не ради памяти о Дэвиде, а потому что хотел быть рядом с ней. Как он мог отрицать эту истину столько времени?

А теперь она уехала и он очень долго не увидит ее. Может быть, вообще никогда. Это настоящее наказание для него.

Адам долго бродил среди деревьев, мысленно приближаясь с каждым шагом к новой жизни с Клариссой и оставляя позади Марианну. Она должна остаться в прошлом, как старые игрушки на чердаке. Его будущее – Кларисса. И Дорсет.

Он должен поступить именно так. Адам представил красивое лицо Клариссы и вспомнил ощущение от прикосновения к ней, когда учил ее стрелять из лука. Он подумал о ее свежести и невинности, а также о ее смиренном нраве. Они будут жить вместе, и он сделает все возможное, чтобы она была счастлива.

Адам все шел и шел, стараясь думать о Клариссе, а не о Марианне, мысли о которой не давали ему покоя. Он не повернул назад к дому, пока не убедился, что сможет встретиться с Клариссой и другими гостями, сохраняя благоразумное хладнокровие. Он не представлял, где находится в данный момент, и ему потребовалось некоторое время, чтобы отыскать знакомую тропинку и двинуться назад.

Лакея у входа не оказалось, и он вошел внутрь, никого не встретив. В большом холле с высокими потолками и мраморными полами обычно усиливались звуки, доносившиеся сюда из различных частей дома. И сейчас в холле отражались громкие голоса. Адам не мог определить, кому они принадлежали. Вот хлопнул а дверь, и послышались шаги бегущих людей где-то наверху.

Что, черт возьми, здесь происходит?

Адам поднялся по главной лестнице на второй этаж и увидел леди Тротбек, которая шла из гостиной в один из небольших салонов, обняв и утешая потерявшую душевное равновесие леди Престин. Мисс Джейн Стиллмен с красными от слез глазами спустилась по лестнице с третьего этажа и прошла мимо него далее на первый этаж. Адам услышал ее бегущие шаги по мраморному полу прихожей внизу, затем звук открывшейся и закрывшейся входной двери.

Боже милосердный! Неужели падение Шервуда обернулось для него катастрофой? Не потому ли дамы выглядели такими расстроенными? О нет! Адам и так был сверх меры подавлен чувством вины по отношению к Шервуду, Марианне и Клариссе. Если окажется, что он стал невольным убийцей Шервуда, то неизвестно, что он сделает тогда.