О, как она силилась забыть эту сухощавую фигуру, это узкое лицо, злые маленькие глазки под набрякшими веками. Лаура прижала руки к груди и сделала шаг к двери, чтобы проскользнуть мимо незваного гостя и выбежать в коридор. Но Обер Фортье – да, это был именно он – с кривой усмешкой заслонил ей дорогу.

– Разве так приветствуют старинного друга, который проделал долгий путь, чтоб только повидать тебя, милая?

– Убирайся вон из моей уборной! – дрожащим голосом потребовала Лаура.

– И не мечтай! – В голосе Обера звучало торжество. – Дорогая, ты чудесно выглядишь даже в этом грубом гриме. Красота твоя за прошедшие два года нисколько не померкла. Твоя маман очень тревожится…

Лаура поежилась, словно ее окатили ушатом холодной воды.

– Это она тебя сюда прислала?

– О нет! Я сам тебя нашел благодаря счастливой случайности.

«Еще немного, – стала мысленно уговаривать себя Лаура, – и кто-нибудь сюда придет. Спектакль ведь вот-вот закончится. Селия или сэр Джулиан избавят меня от него».

Обер, словно прочитав ее мысли, зловеще осклабился.

– Не беспокойся, у нас будет вдоволь времени, чтобы побыть вдвоем. Несколько минут нас уж точно никто не потревожит, ведь это последнее представление пьесы, где ты выступала с таким успехом. Режиссер после спектакля произнесет небольшую прочувствованную речь. – Он уверенным движением затворил дверь, не сводя с нее торжествующего взгляда своих пронзительных черных глаз.

– Говори, что тебе от меня нужно, и убирайся прочь!

– На сей раз не ты сама, – хихикнул он. – Надеюсь, хоть это тебя утешит. Я нынче питаю к твоей персоне интерес совсем иного рода…

– Мне нет никакого дела до твоих интересов.

– Не горячись, храбрая маленькая курочка. – Он потер ладони, блеснув алчно глазами. – Ведь тебе будет неприятно, если я сообщу кое о чем его светлости.

Из груди Лауры вырвался Вздох досады. С нескрываемым презрением она передернула плечами.

– Не думала, что ты настолько глуп. Явился сюда в надежде меня запугать? Мне нечего бояться.

– Напрасно ты в этом так уверена. – Он протянул руку и попытался коснуться тощими пальцами ее подбородка. Когда она отпрянула, брезгливо поморщившись, он так и прыснул со смеху. – Скажи-ка, тебе совсем не любопытно, как поживает твоя маман?

– Не сомневаюсь, с ней все в порядке. Она всегда умела о себе позаботиться. – Лаура не понимала, куда он клонит. В душе ее росла тревога.

– О да, она умеет пользоваться моментом, не то что некоторые. – Обер многозначительно покосился на нее, и Лаура вспыхнула.

– Вот что… немедленно говори, зачем ты сюда явился. Пора заканчивать этот фарс. Мне недосуг болтать с тобой о пустяках, я нынче очень занята. – В душе она не чувствовала и сотой доли той уверенности и отваги, какие прозвучали в ее словах. Но она была актриса и умела не выказывать своих истинных чувств.

– Нисколько в этом не сомневаюсь. – Он окинул ее оценивающим взглядом с головы до ног, и у Лауры возникло отвратительное ощущение, как если бы по ней проползла змея. – И очень понимаю Локвуда, который сделался твоим покровителем. Так вот, можешь обратиться к нему с просьбой о некоей сумме. Уверен, он тебе не откажет. Мой драгоценный родитель в последнее время стал ко мне слишком строг, а я как назло поиздержался и наделал карточных долгов здесь, в Лондоне. Вот ты и добудешь для меня денег.

– Ты сошел с ума! – Лаура вымученно улыбнулась. – Ничего подобного я не сделаю.

– Две тысячи фунтов для начала, – поджав губы, отчеканил Фортье, – а после по пятьсот ежемесячно, иначе его светлость узнает все о твоем прошлом.

Все это было так нелепо, что Лаура невольно рассмеялась, но тотчас же об этом пожалела. В глазах Обера сверкнуло бешенство.

– Вряд ли его светлость сильно удивит или огорчит, что моя мать куртизанка. Я ведь и сама недалеко от нее ушла, – произнесла она как можно более безразличным тоном.

– Согласен, – к немалому ее удивлению, кивнул Обер. – Но представь, каково ему будет, если в «Тайме» появится сообщение, что маман его дамы сердца является любовницей одного из приближенных Людовика? Ведь политическая ситуация весьма нестабильна, а противники Локвуда, эти вездесущие виги, только и ждут случая подставить ему подножку. Угадай, ухватятся ли они за возможность объявить одного из самых заметных представителей лагеря тори в шпионаже в пользу враждебной державы? Ведь не исключено, что ты, мой цыпленочек, обмениваешься письмами со своей маман-француженкой, в которых сообщаешь ей сведения, полученные из бесед с Локвудом…

У Лауры потемнело в глазах. Она с беспощадной отчетливостью осознала, что находится в руках этого негодяя. Все обстояло именно так, как он говорил. Она невольно могла стать причиной краха политической карьеры Локвуда…

– Я… У меня столько нет, – пролепетала она, с мольбой взглянув на своего мучителя. – Быть может, несколько сотен фунтов?

– Для начала довольно будет и этого, – неожиданно легко согласился Фортье. – Я пришлю за ними человека на Фрит-стрит, в твой хорошенький домик. Но учти, если ты вздумаешь хитрить со мной, «Тайме» получит подробнейшее описание всей ситуации. А на то, чтобы раздобыть для меня две тысячи, у тебя не больше пары недель. Не хочу, чтобы Локвуд страдал по твоей вине. – Услышав шум в коридоре, он злорадно ухмыльнулся, отворил дверь и переступил порог. – Уверен, ты все правильно поняла, дорогуша.