Тогда же — я имею в виду август-сентябрь 1991 года — мы дружно отбивали наскоки ретивых “революционеров”, подпитываемых Московской товарной биржей. Помнится, когда Селезнев обратился к Боровому: не может ли Константин Натанович помочь с рекламой для “Правды”, тот, привычно подхихикивая, ответил.

— Для “Правды” ни наша биржа, ни кто другой никакой рекламы не даст. Я могу только купить “Правду”, но тогда это будет моя “Правда”.

Ясно, что альянс не состоялся.

А как радовались каждому, кто бескорыстно протягивал руку помощи “Правде”.

— Слушай, — сказал как-то Геннадий Николаевич, — тут одна женщина передала дорогое колечко. С драгоценным камнем. Говорит, больше у нее ничего нет, а колечко хочет передать в фонд поддержки. Что будем делать?

— Благодарить добрую женщину.

— Но она просила не называть ее фамилию.

— Найдем способ поблагодарить лично.

Колечко сдали в комиссионный, а средства от продажи пошли на издание газеты.

Не менее благодарны правдисты и тем, кто приносил в нашу общественную приемную десятку-другую рублей. Тот самый кусочек черствого хлеба.

Это была не просто помощь — это была солидарность простых людей.

Мы побеждали вместе.

Всякая аналогия хромает, но мне кажется, тогдашнее отношение к “Правде” можно сравнить с временами Великой Отечественной.

Из рассказа Екатерины Ф. Давыденковой, узницы немецкого концлагеря:

— Даже звери насыщаются, а крематории никогда.

Когда наши войска вошли в Прагу, мы бежали навстречу в своих полосатых одеждах.

Танк остановился, офицер из люка спрашивает: “Вы что,сумасшедшие?”. “Да нет, мы — узники”.

Не так ли восторженно, как последнюю надежду на добрую прежнюю жизнь, встречали и газету.

Если человек утверждает сегодня одно, а завтра — совсем другое, это вовсе не значит, что он просто флюгер, приспособленец или тем более — хамелеон.

Может быть, за одну ночь он пережил такое, что перевернуло всю его жизнь.

Я это пишу не в оправдание негодяям, которые уверены, что убеждения, взгляды, идеи — такой же расхожий товар, как дешевая водка, скрипучие ботинки или пестрые зонтики.

Я размышляю об этом, вспоминая историю появления на страницах “Правды” Слова большого русского писателя Владимира Емельяновича Максимова.

Где бы он ни выступал в последние годы жизни, к нему неизменно приставали с дурацким вопросом: как вы, непримиримый диссидент, могли стать автором “Правды”, олицетворяющей, мягко скажем, то, против чего вы всегда воевали?

В свою очередь, наши старинные читатели тоже не оставались в долгу: как это “Правда” может печатать статьи Максимова? Он же ярый антикоммунист…

У меня нет готового ответа. Возможно, удастся его найти, перелистывая страницы памяти.

… Началось все до удивления просто.

Кто-то из умных демократов надумал собрать в новом здании Президиума Академии наук на Ленинском, 32А “Круглый стол” с участием всех виднейших диссидентов из-за границы, полагая, конечно же, укрепить тем самым в международном масштабе демократический авторитет нового, остсоветского режима. Приглашены были писатели Василий Аксенов и Владимир Максимов, писатель и философ Александр Зиновьев, правозащитник Владимир Буковский. Тогда еще не стал “невозвращенцем”, а подвизался в качестве первого заместителя председателя Моссовета и, кажется, президентского советника кандидат исторических наук Сергей Станкевич. Выступал и сам бывший пред Моссовета и уже бывший мэр столицы Гавриил Харитонович Попов. Предполагалось участие руководителя администрации Президента Сергея Филатова, еще многих официальных лиц.

Но ни Филатова, ни иных высокопоставленных чиновников, намеревавших было порассуждать о выборе пути для новой России, за “круглым столом” 28 июня 1993 года не обнаружилось. Должно быть, сработало некое шестое, седьмое или десятое чувство, коим бывают наделены исключительно одни администраторы. Иначе вряд ли они досидели хотя бы до первого перерыва в дискуссии.

Открыл ее академик Геннадий Васильевич Осипов, выразив удовлетворение тем, что удалось собрать в зале цвет нашей демократической интеллигенции. Фразой — “легче противостоять злу, чем созидать новое” — обозначился предприниматель Эдвард Лозанский, один из спонсоров “круглого стола”, промышляющий за границами России. Первым в дискуссии выступал Евгений Сабуров, в то время уже покинувший пост в правительстве РФ, но еще не назначенный вице-премьером правительства Крыма. Человек, близкий к Гайдару, лояльный режиму Ельцина. И, естественно, от него ждали если не панегирика, то по крайней мере удовлетворения достигнутым. Однако….

Вот несколько его суждений:

“Слова о том, что мы уже два года живем в демократическом обществе, для меня явились неожиданностью…”

“Если государство распределяет не гвозди, а рубли, это еще ничего не решает”.

Следом за ним слово дали Василию Аксенову. Постаревший кумир “звездных мальчиков”, вопреки ожиданиям, тоже взял отнюдь не хвалебный тон. Но критиковал организаторов “круглого стола”, а заодно и Россию с иной стороны — за то, что российские интеллигенты опять настаивают на следовании каким-то своим, истинным, особым курсом: