Синклер открыл глаза. Убедившись, что головокружение прекратилось, он покачал головой:

– Нет-нет, не беспокойтесь. Со мной все будет в порядке.

Поднявшись с постели, граф принялся одеваться, однако ему потребовалось на это гораздо больше времени, чем обычно, – наслаждаясь последними мгновениями близости, он то и дело целовал стоявшую рядом Куинси. Завязав ему галстук, она сказала:

– Пойду, выведу Кларенса.

– Нет-нет, лучше я пойду...

– Вас все еще шатает. Оставайтесь здесь. Я вернусь через минуту. – Куинси направилась к двери, потом вдруг остановилась и бросилась обратно. Поцеловав Синклера в губы, она стремительно выбежала из хижины.

Синклер со вздохом прислонился к стене. Должно быть, он и впрямь слишком сильно ударился головой. Да-да, он чувствовал себя так, будто всю ночь кутил и дрался, а не просто свалился с седла.

Вскоре у двери послышались шаги, и граф, расправив плечи, подошел к очагу. Он налил в кружку воды из чайника и заставил себя сделать глоток. Вода казалось отвратительной на вкус, и он выплеснул остатки в очаг.

– Куинси, давайте побыстрее вернемся и как следует позавтракаем, а?

– Да, конечно. Я сейчас. – Она прикрыла кровать одеялом и тщательно расправила его. – Я готова, милорд.

Они вышли из хижины, и Кларенс, увидев их, радостно заржал. Синклер сел в седло и с улыбкой взглянул на Куинси.

Она робко улыбнулась в ответ и, запрыгнув на коня позади него, обхватила плечи графа обеими руками.

– Устроились? – Он похлопал ее по руке.

– Да, готова. – Она крепко прижалась к нему, и он почувствовал у своего уха ее горячее дыхание.

До дома они добирались довольно долго, поскольку объезжали препятствия, вместо того чтобы преодолевать их. Синклер с трудом удерживал поводья – его по-прежнему терзала головная боль, и чувствовалось какое-то странное стеснение в груди. Похоже, он накануне действительно очень неудачно упал.

Но если бы он не упал, ему едва ли удалось бы испытать то, что он испытал с Куинси. О, Господи, сможет ли он после всего произошедшего... например, положить ей руку на плечо, как он обычно делал?

А впрочем, почему бы и нет? Когда они поженятся, он сможет прикасаться к ней так часто, как захочет. И сможет спать с ней в любой из спален. Да-да, в любой из спален, но только после того, как они поженятся. Действительно, не стоит рисковать – ведь возможны «последствия»...

– Слава Богу, милорд! – воскликнул Бентли, когда они наконец-то подъехали к дому.

– Горячий завтрак, горячая ванна и бренди, Бентли. В любом порядке, но побыстрее, – сказал Синклер.

– И доктора, милорд?

– Что?.. О, нет-нет. – Синклер сорвал с головы повязку и сунул ее в карман. – Доктора не нужно, Это всего лишь шишка.

– Конечно, милорд, – кивнул Бентли. Дворецкий отошел в сторону, пропуская Куинси; спешившись, она стремительно направилась к двери.

– Подождите! – окликнул ее Синклер, когда она уже началаподниматься по лестнице.

– Да, милорд... – Куинси остановилась и взглянула него через плечо.

– Знаете, мне пришло в голову... – Сильно хромая, он подошел к ней и почти шепотом проговорил: – Я забыл поблагодарить вас за то, что вы помогли мне вчера, И за то, что согрели ночью. – Они начали подниматься по ступенькам, и он добавил:

– Возможно, я и сам сумел бы добраться до хижины, но все равно я очень вам благодарен и... Прошу простить меня за те неудобства, которые я, возможно, вам причинил.

Губы Куинси задрожали.

– Не стоит извиняться, милорд. – Она отвернулась и ускорила шаг.

В коридоре они увидели слуг, несших ведра с горячей водой. Молча кивнув друг другу, Синклер и Куинси разошлись по своим комнатам.

Когда горничная вышла, Куинси заперла дверь и, раздевшись, забралась в ванну. Какое-то время она сидела с мочалкой в руке – ей не хотелось мыться, не хотелось смывать со своего тела запах Синклера. О, она в полной мере воспользовалась этим подарком судьбы и на всю жизнь сохранит воспоминания о том, что пережила с графом, о том, что испытала в его объятиях. Этот удивительный мужчина пробуждал, в ней чувства и ощущения, прежде неведомые ей, – она даже представить не могла, что такое возможно.

Но повторится ли это когда-нибудь? Нет, едва ли, ведь Синклер намерен жениться. Да, он найдет себе жену, а она, Куинси... Что ж, возможно, он оставит ее при себе в качестве секретаря, но по ночам будет ласкать и обнимать другую женщину.

Тяжко вздохнув, Куинси опустила мочалку в воду и намылила ее. Единственное утешение – у мыла был такой же пряный запах, как у того, которым пользовался Синклер. Снова вздохнув, она стала тереть мочалкой грудь.

Десять минут спустя она выбралась из ванны и быстро оделась. Разумеется, в ее костюме не хватало одной очень важной детали, но чем же заменить ту полоску ткани, которую она разорвала, чтобы перевязать Синклеру голову? Если оторвать от простыни, это вызовет подозрения. А может, удастся как-нибудь замаскировать грудь галстуком?