– Вот-вот. – Джереми Брук, довольно хихикнув, хлопнул себя по ляжкам. – Я бы не стал попусту тратить время, если бы меня на часок-другой занесло в гарем.

– Почему бы нам не обсудить ваши египетские приключения у меня дома после представления? Я даю сегодня вечером небольшой обед. Думаю, место для вас всегда найдется. – Она улыбнулась. – Все будет по-домашнему – бульон и пирожки с мясом. Хотя на десерт мой повар обещал меренги с кремом и шербет.

– Звучит соблазнительно, но, как вы, видимо, успели заметить, я уже связан обязательствами. – Дилан склонил голову в сторону Шарлотты, которая, услышав, что он отказывается от приглашения, едва сдержала улыбку торжества.

– О, безусловно, миссис Фэрчайлд тоже приглашена. – Леди Беатрис грациозно кивнула в се сторону, но при этом ее карие глаза стали похожи на глаза гиены. – Да, кстати, на обеде будет Самсон Поуп, ваш старый школьный товарищ.

– Сэм Поуп, неужели? Я не виделся с ним с самого Кембриджа. Это правда, что сейчас он служит инспектором в Скотланд-Ярде?

– Вы можете прийти и сами расспросить его обо всем. – Леди Беатрис выглядела победительницей.

– Мне бы очень хотелось повидать Сэма. – Дилан повернулся к Шарлотте: – Как вы думаете? Не рискнете ли вы сопровождать меня на этот обед? Если вы не согласны, тогда я провожу вас и все ваше семейство домой, а потом отправлюсь один.

Шарлотта взглянула на торжествующую красотку. Она не собиралась отпускать Дилана одного в логовище этой лисы, задрапированной в абрикосовые шелка и плюмажи.

– Мне будет очень приятно принять ваше приглашение.

Шарлотта слегка наклонила голову в сторону леди Беатрис, и та сдержанно поклонилась ей в ответ.

– Нам пора занимать свои места, – вмешался Джереми Брук. – Освещение уже гаснет.

Леди Беатрис протянула свою руку, и Дилан вскользь коснулся ее губами.

– Так, значит, мы ждем вас.

И они торжественно покинули ложу. Мистер Брук следовал за леди Беатрис, как ливрейный лакей.

– Как вы думаете, ваша матушка и сестра тоже захотят пойти с нами? – спросил Дилан Шарлотту.

– Нет, Боже упаси! Они не относятся к дамам, которые могут наслаждаться обедом в обществе леди Беатрис и ее друзей. А Майкл наверняка захочет после спектакля пойти в кондитерскую, чтобы съесть бифштекс и пудинг.

– А кстати, где же этот мальчишка? Надеюсь, он не попал в вестибюле в какую-нибудь переделку…

– Может быть, вы сходите и посмотрите, где он? – Шарлотта в изумлении покачала головой. – Так, значит, у них все-таки была склянка с чернилами!

Возмущенный лорд Гамильтон стоял в своей ложе, размахивая тростью. Две дамы уже исчезли. Черный сюртук и белая сорочка лорда были забрызганы красной краской.

В этот момент начал подниматься занавес, зазвучала музыка. К счастью, оркестр играл громко, и в его звуках утонули проклятия, которые слетали с уст лорда Гамильтона.

Шарлотта вздохнула и снова открыла свою программку.

– Если они будут продолжать в том же духе, скоро в Лондоне не останется ни одного театра, в который бы их пускали.

– Да, ваша семейка может потягаться с Борджиа! Шарлотта в ответ улыбнулась:

– Вы еще не встречались с дядюшкой Луи!

Все они были злобные, как голодные гиены. Гиены, затянутые в блестящий шелк и дорогие кружева, обутые в бальные туфли из белой лайки. В довершение всех бед легкий обед после театрального представления оказался не чем иным, как роскошным званым обедом.

Снобистская пышность и гордость своим богатством, думала Шарлотта, разглядывая тяжелый канделябр, который стоял прямо напротив нее. Это было громадное серебряное сооружение, украшенное виноградными листьями и белыми цветами. Огромное количество воткнутых в него свечей давало больше тепла, чем камин в охотничьем домике. Каждый раз, когда она тянулась к своему бокалу, ей приходилось следить, чтобы ей на руку не капал раскаленный воск.

Покойный муж леди Беатрис, по-видимому, занимал значительное положение в свете, и теперь вдова не собиралась допускать, чтобы кто-нибудь об этом позабыл. Она даже одела своих слуг в ливреи, как будто это был Бэлморский замок, а не дом вдовы издателя.

– Не желаете ли филе молодого гуся, миссис Фэрчайлд? – От леди Беатрис не ускользало ни одно движение, сделанное Шарлоттой. – Вы ни к чему не притронулись.

– Мне вполне достаточно. Черепаховый суп был выше всяких похвал и удовлетворил мой аппетит. Не говоря уже о заливном и пироге с паштетом из мозгов.

– Уж во всяком случае, лучше, чем те помои, которыми вам приходилось питаться в Египте, осмелюсь доложить. – Этот комментарий исходил от пожилого виконта, который сидел рядом с Шарлоттой. Он тут же проникся к ней антипатией, поскольку счел себя оскорбленным, что его посадили так далеко от знатных гостей.