Все хранили молчание.

– Брайен Флинн говорил мне, что майор Бартоломео Мартин предложил ему идею операции в Америке и обеспечил необходимыми для этого средствами. И если это правда, то не думаю, что Мартин мог бы справиться без помощи некоторых ваших людей или, по крайней мере, не воспользовался вашим хорошо известным талантом находить другие пути, когда вам это удобнее.

– Поосторожней! – Лэнгли вскочил со своего места. Бурк повернулся к нему:

– Не крутись, Лэнгли! У тебя же тоже есть свои подозрения. – Бурк опять повернулся к людям, сидящим перед ним. – Все это выглядит, как специально срежиссированное представление, но, по-моему, оно вышло из-под контроля, потому что Брайен Флинн играет свою роль не по сценарию. Возможно, вначале он должен был взорвать арсенал либо какой-то банк. Но у него возникла идея получше, и сейчас в результате мы все выглядим тупоумными ослами.

– Никогда не слышал подобного бреда параноика… – Крюгер даже вскочил со своего места.

Хоган положил руку на ладонь Крюгера, затем подался немного вперед.

– Послушайте, Бурк, то, что вы сказали, все же неверно. – Он сделал паузу, затем продолжал: – ФБР настроилось победить в этом инциденте. Уверен, что когда все кончится, они расстреляют несколько человек на самом верху. И впоследствии аналитики докажут, что мы палец о палец не ударили, чтобы предотвратить это, и даже якобы погрели на этом руки и обрели какие-то дополнительные полномочия и деньги. – Он подался вперед и произнес плаксивым голосом: – Но даже малейший намек на то, что мы…

Бурк махнул рукой, чтобы прервать его оправдания:

– У меня нет реальных фактов, но они и не нужны. Я только хочу, чтобы вы знали то, что знаю я. У меня голова разрывается от этих чертовых мыслей. А если Флинн начнет делать публичные заявления, люди могут поверить ему, и у ваших учреждений будут новые неприятности.

Хоган покачал головой:

– Поверьте, он не станет делать никаких публичных заявлений, чтобы попросить помощь извне, потому что отнюдь не собирается признаваться своему народу, что сотрудничает с британской разведкой…

Крюгер бросил на него испепеляющий взгляд:

– Заткнись, Хоган!

– Ради Бога, Крюгер, – отмахнулся от него Хоган, – не строй из себя обиженную невинность! – Он внимательно осмотрел четырех полицейских в комнате. – Кое-какая информация у нас, конечно, имеется, но, как вы правильно заметили, мы к ней не допущены. Все же могу обещать, что, несмотря ни на что, мы будем прикрывать вас… все время, пока и вы нас прикрываете. Все, что было, – быльем поросло. Сейчас нам нужно работать над тем, чтобы выйти из создавшегося положения не только достойно, но и не слишком потрепанными. – Он вытянул вперед обе руки и примирительно добавил: – Нам дается уникальная возможность произвести важные перемены в разведывательной работе в нашей стране. Это шанс, чтобы улучшить наш имидж.

– Вы просто… чокнутые! – резко вскочил Рурк. Лэнгли спокойно обернулся к нему:

– Сэр, думаю, у нас просто нет выбора, кроме как сохранять контроль над ситуацией. Мы не можем изменить ход событий, которые привели нас сюда, но можем попытаться сделать так, чтобы исход операции не оказался пагубным… хотя бы на время нашей совместной работы.

Комиссар взглянул сначала на представителя ФБР, затем на представителя ЦРУ, после – на двух офицеров полиции из отдела оперативного розыска. Для него было ясно одно: их логика сильно отличается от его логики, и их мир – это не его мир. Он понял также, что те, кто согласен с точкой зрения Крюгера и Хогана и собирается поступать подобным же образом, – безрассудные и опасные люди. Он посмотрел на Роберту Шпигель. Она ободряюще кивнула ему, и он с облегчением сел на стул.

Бурк обвел взглядом комнату и сказал:

– Важно, что вы все поняли: майор Мартин представляет собой опасность, угрожающую какому бы то ни было успеху в переговорах. Он хочет видеть разрушенный собор и обильно пролитую кровь. – Бурк посмотрел на Шрёдера и Рурка. – Он вам не друг. – Теперь его взгляд переместился на Хогана и Крюгера. – Скорее всего, Мартин надеялся на захват оружия или на ограбление банка, но Флинн предоставил ему уникальный случай взбудоражить общественное мнение в Америке, аналогично тому, как это случилось на Британских островах, когда боевики ИРА убили лорда Маунтбеттена. Как бы то ни было, если Флинн выйдет из собора, не пролив кровь, а пленники из ИРА будут освобождены, то он станет героем в глазах огромной части ирландского народа; и никто тогда не поверит, что он собирался причинить кому-нибудь вред или разрушить собор. Но майор Мартин не позволит такому случиться. – Бурк опять повернулся к Крюгеру и Хогану. – Предлагаю нейтрализовать его – нет, это вовсе не одно из ваших любимых словечек, означающих убийство. Не глядите с такой тревогой! Нейтрализовать – значит отстранить от руководства и сделать пешкой. Я хотел бы видеть здесь штатного чиновника министерства иностранных дел в качестве представителя правительства Великобритании в Нью-Йорке вместо Мартина. Предлагаю вам уникальную возможность – сохранить ваши собственные ослиные головы.

Крюгер пристально посмотрел на Бурка, в его взгляде сквозила неприкрытая враждебность. Хоган просто кивнул головой и произнес:

– Сделаю все, что смогу.

Затем раздался голос Роберты Шпигель:

– Обсуждение закончено. – Она вызывающе посмотрела на Шрёдера. – Капитан, приступайте.

Шрёдер кивнул и включил динамики в офисах дома настоятеля и резиденции кардинала. Затем набрал номер коммутатора и, ожидая ответа, внимательно наблюдал за присутствующими. «Новая игра в мяч для них», – подумал он. Но его игра существенно не менялась. Единственное, что его касалось, – это личность Брайена Флинна. Целый мир, в котором он до этого существовал, теперь сократился до телефонной связи между ним самим и Брайеном. Вашингтон, Лондон и Дублин могли бы облегчить ему задачу достичь капитуляции, но еще больше осложнить ситуацию они уже не в состоянии.

Внезапно раздавшийся голос в трубке заставил Шрёдера привстать со стула.

– Алло! Мистер Флинн? Капитан Шрёдер на проводе.

Брайен Флинн стоял у алтарного органа и, зажав телефонную трубку плечом, курил.

– Шрёдер, тушенка была жилистой. Ты случайно не ту лошадь пустил на мясо, а?

В ответ на эту шутку Шрёдер натянуто засмеялся и сказал:

– Нет, сэр. Если вам еще что-нибудь понадобится, дайте знать.

– Так и сделаю. Во-первых, я рад, что вы знаете мое имя. Теперь вам известно, что имеете дело с одним из величайших из ныне живущих патриотов Ирландии. Правильно?