Стрелок и Блондин их бы и не заметили, если бы не вонь, исходившая от бомжей. Мужик и баба. Вернее, то, что осталось в этих отбросах от мужика и бабы. Слава Богу, что Блондин справился со всем этим сам.

Стрелок не успел даже дернуться, когда Блондин метнулся в угол чердака, и через секунду оттуда раздался надсадный хрип. Потом вскрик, и к Стрелку из темноты метнулось что-то, ударило в грудь, обдало смрадом. Повинуясь инстинкту и брезгливости, Стрелок ударил ногой, словно отбрасывая от себя мусор.

Нога попала во что-то мягкое, потом из глубины чердака вынырнул Блондин. Стрелок видел его силуэт на фоне светлеющего чердачного окна, сверху вниз метнулась рука Блондина, хлюпнуло, и волна нового запаха прокатилась по чердаку.

Кровь. Стрелок сплюнул и посмотрел в окна напротив, в доме через дорогу. Штора задернута была неплотно, и в неприкрытую часть окна было видно край накрытого стола и людей, сидящих за ним.

Стрелок осторожно положил ствол винтовки на подоконник и посмотрел через оптический прицел. Мелькнуло обнаженное женское плечо, атласный лацкан смокинга, породистое мужское лицо. Не то.

Стрелок хорошо запомнил четыре лица на фотографиях. Этих убрать в первую очередь. Если не получится – кого угодно. Но лучше бы хоть кого-нибудь из тех, кто на фотографии.

– Сколько время? – не оборачиваясь, спросил Стрелок.

–Два еврея. Третий жид по веревочке бежит! – из темноты ответил Блондин. Ему доставляло удовольствие подкалывать слишком образованного и надутого Стрелка. Сам Блондин считал человеком простым и этим гордился.

Жить нужно просто и со вкусом. И делать все, что хочется. И плевать на все остальное. Кто не спрятался – я не виноват. Решения должны быть всегда простыми, а прямая – кратчайшее расстояние между двумя точками. Эта аксиома было почти все, что Блондин запомнил из школьного курса геометрии, и она же замещала для него все философские концепции мира.

По прямой! И если кто оказался между ним и его целью – ему же хуже. Блондин сносил препятствие и шел дальше, мгновенно забыв о происшедшем.

Если он чего-то не любил в этой жизни, так это умников. Умники все усложняют и выкобениваются, блин, а из себя ничего не представляют. Ничегошеньки. Вот как этот человек с ружьем.

Герой пришить кого угодно на другом конце улицы, глядя через стекляшку. А вот так, чтобы лицом к лицу, чтобы ткнуть пером прямо в горло или влупить в упор из обреза двустволки. Обосрется, падлюка.

После того как пришил второго бомжа, вернее, бомжиху, Блондин присветил себе фонариком, чтобы убедиться в ее смерти, луч он направил вначале на лицо трупа. Ударил он ножом несколько раз, один удар, как видно пришелся в легкое, на губах бабы пузырилась кровь. Мелкие пузырьки, словно красная пена, собирались в уголках рта и все еще шевелились, лопаясь.

Потом Блондин вытер нож о тряпки, оставляя пятна, а потом, как бы случайно, направил луч фонаря на лицо Стрелка. Бледный, губы крепко сжаты, будто он пытается удержать то ли зевок, то ли позывы к рвоте…

– Я спросил, который час, – мертвым голосом сказал Стрелок.

– Со своим часами нужно ходить, – ответил Блондин и, присветив себе фонариком, посмотрел на циферблат, – у нас еще есть сорок пять минут. Ты вообще, собираешься стрелять сегодня? Или как?

Стрелок не ответил, снова наклонившись к прицелу. Он старался не реагировать на дебильные шутки Блондина. Старался не реагировать внешне, потому что вульгарность и глупость Блондина в душе его коробила.

Не человек – гнойник. Может думать только о выпивке, жратве и бабах. Ему не понять, что самому Стрелку противно вот это копание во внутренностях своего ближнего, что Стрелка интересует азарт вовсе другого рода. Точно и аккуратно. Чтобы сразу было ясно, что сделал это мастер, человек с железной волей и крепкими нервами.

Люди на другом конце траектории полета пули были вовсе не людьми, а только целями, возможностью продемонстрировать его талант. Стрелок не чувствовал себя властителем человеческих судеб, он получал удовлетворение от того, что был безошибочен, что мозг его умел рассчитать все составляющие точного выстрела, и что тело в момент выстрела действовало слаженно и эффективно. Такому как Блондин этого не понять.

Стрелок увидел, как кто-то на той стороне улицы сунулся к окну. Правильно. Всегда в застольях наступает момент, когда всем становится жарко и открывается окно. Стрелок ждал этого момента, и этот момент наступил.

Оконная рама открылась вовнутрь и потащила в сторону штору. Отлично. Стрелок смог увидеть весь стол и всех людей вокруг него. И три из четырех лиц на фотографиях. Теперь нужно действовать быстро, пока кто-нибудь не сообразит, что так можно нарваться и на снайпера.

А снайперов за декабрь в городе стали бояться. Это было для Стрелка самой высокой оценкой его таланта. Деловые и не очень теперь стараются не появляться на открытом месте и окна на первых этажах держат занавешенными. А те, что покруче, предпочитают зашторивать и окна на пятом этаже, как вот хозяин квартиры напротив. Спохватится или нет? Во всяком случае, нужно торопиться.