– Правда?

– Что – правда?

– Я тебе больше не нужен? – усмехнувшись, спросил Никита.

– Конечно, не нужен! – с досадой воскликнула она. – Я вела себя очень глупо... Ты, наверное, теперь еще больше меня ненавидишь.

Языки костра извивались перед ними, тени и блики света бежали по лицу Никиты, отчего он казался гораздо старше. Но он не выглядел ни раздраженным, ни испуганным...

– Нет, – не сразу ответил он. – Ты ничего плохого мне не сделала. Ты ведь только хотела мне помочь.

– И помогла, – горько усмехнулась Наташа, – разлучила тебя с любимой девушкой. Да еще чуть с ума не свела – ты ведь сам говорил, что долгое время был уверен, будто находишься в центре каких-то мистических событий. А теперь вот это...

– «С любимой девушкой!» – с сарказмом повторил Никита. – Хороша любимая... Нет, теперь, спустя время, я тебе только благодарен, что оказался в той квартире. Ты тоже прости меня – я тогда не слишком хорошо с тобой обошелся. Кричал, и все такое... Я как будто был не в себе.

Наташа с изумлением повернулась к нему – такого поворота событий она не ожидала. И потому отнеслась к словам Никиты с большим недоверием.

– Ты – мне – благодарен?.. – раздельно произнесла она.

– Да. А что такого? В конце концов, рано или поздно надо расставаться с романтическими иллюзиями, – улыбнулся он.

– Ну что ты такое говоришь! – рассердилась Наташа. – Может, они – ну, иллюзии эти самые – наиболее ценное, что есть у нас в жизни...

– Не спорю. Одни иллюзии я потерял, зато нашел другие, – загадочно ответил Никита.

Наташа истолковала его слова вполне определенным образом.

– Очень рада за тебя, – холодно произнесла она и снова уставилась на огонь. Быстро же он утешился! Интересно, кто заменил «малютку Стенич»? Впрочем, какая ей разница!

Они замолчали. Никита подбросил в костер еще деревяшек. Искры от пламени взметнулись вверх, словно фонтан из золотых брызг, и растворились в темноте.

– Человек может прожить без воды и пищи дня три, не больше, – задумчиво пробормотала Наташа. – Не хотела бы умереть в этом подвале, хоть его и можно назвать царским.

– Может, ты успела предупредить кого-то? – спросил Никита.

– Нет. Когда позвонил Макс, я была с Настей – своей племянницей. Ей четырнадцать, и она очень славная. Но вряд ли она поняла что-то из того, что я в изумлении после его звонка бормотала. Я сразу вытурила ее и стала собираться. Знаешь, я до последнего не верила, что Макс мог так поступить, и ехала сюда с одной целью – просто проверить, что на самом деле тебя тут нет. Хотя мелькнул у меня еще и другой вариант – что мой жених таким своеобразным образом решил назначить мне свидание...

– Он был безупречно вежлив, твой Макс, – стал снова вспоминать Никита. – Пришел ко мне: «Здравствуйте, я жених Натальи. Вы знаете ее?» – «Да, теперь очень хорошо знаю, – ответил я. – Очень интересная девушка!» Лицо его немного перекосилось, но потом он любезно и настойчиво попросил помочь ему. Вроде того, что я должен поговорить с тобой и внушить тебе, что твое поведение недопустимо и что всякий разумный человек должен жить в реальной жизни, а не выдумывать себе героев. И прочее, и прочее...

– Зачем же ты согласился? – с досадой спросила Наташа.

– Твой Макс был очень убедителен! – засмеялся Никита. – Настоящая белокурая бестия...

– Точно так же можно назвать и твою «малютку Стенич»! – сварливо заметила Наташа.

– О, это точно!

– Нет, все-таки ты не должен был соглашаться! – упрямо произнесла Наташа. – К тебе приходит какой-то человек, которого ты первый раз видишь, и просит в чем-то помочь ему... Да мало ли что он просит! Я бы ни за что не согласилась!

Никита поворошил палкой в огне. Пожал плечами.

– Ладно, давай спать.

– Спать?!

– Ну да... Все равно до утра предпринять мы ничего не сможем.

Никита принес еще несколько досок и устроил нечто вроде импровизированного ложа.

– Не слишком удобно, но ничего лучше я не могу тебе предложить... – сказал он.

Они лежали в полуметре друг от друга. Но Наташа не могла сомкнуть глаз – высокий каменный свод давил на нее.

– Как же есть хочется... – пробормотала она спустя несколько минут, тяготясь молчанием.