– Ага.

Оба снова замолчали. Потрескивал костер.

– Никита... – вновь нарушила тишину Наташа.

– Что?

– Это трудно – сочинять сценарии?

– Не очень... Работа как работа.

– Скажешь тоже! – удивилась она. – Ведь их надо из головы выдумывать... А вдруг фантазии не хватит?

– Бывает, что и не хватает. Временами... А еще для создания фильма надо знать законы кинодраматургии, – ответил он.

– Какие?

– Ну, прежде чем написать сценарий, необходимо найти идею. Суть будущего фильма. Например – старый король раздал богатство дочерям и остался ни с чем, потому что дочери его предали. Узнаешь «Короля Лира»? Вообще, идея должна быть оригинальной, в этом залог успеха... Согласись – невозможно бесконечно смотреть про разборки, бандитов, крутых мужиков!

– Хм, не спорю...

– Потом надо тщательно продумать характеры главных героев, – оживленно продолжил Никита. – Ведь фильм – это история, которую характеры, собственно, рассказывают своими действиями. Поэтому в нем нет случайных сцен и нет случайных героев. Считается, что крайняя слабость драматургии – это когда в середине фильма появляются новые герои, которые начинают разруливать ситуации тех героев, с которыми мы уже знакомы... Потом, когда история уже в целом придумана, можно набросать последовательный подбор сцен – это уже так называемый поэпизодный план.

– Не так уж и сложно... – протянула Наташа.

– А ты попробуй, придумай! Кстати, сценарии многосерийных фильмов отличаются от обычных, полнометражных, которые не больше одной-двух серий...

– Ну, мыльные оперы мне не особенно интересны... Расскажи лучше про тот фильм, для которого тебе понадобилась книга Рудольфа Фишера, – устроившись поудобнее, попросила Наташа.

– Тебе это действительно интересно?

– Еще как!

Никита помедлил мгновение, а потом снова заговорил:

– Он о счастье. О том счастье, которое невозможно. И о девушке, которая стремится к нему, но в тот момент, когда ей кажется, что она вот-вот достигнет его, она гибнет.

– Как жаль!

– Но иначе нельзя. У драматургии свои законы. Хотя они меня тоже не всегда устраивают.

– Так придумай свои законы! – с досадой произнесла Наташа.

– Я и придумываю... С недавнего времени. Вот сегодня – я сам бросился спасать свою героиню. Вдруг в какой-то момент понял, что только я могу спасти ее от гибели, – Никита протянул руку и коснулся Наташиной щеки. – Поэтому я и согласился ехать с твоим Максом. Хотел тебе помочь.

– Ты шутишь? – прошептала Наташа.

– Нет. Вольно или невольно, но ты добилась того, что все последнее время все мои мысли заняты только тобой... Сначала мне казалось, что ты существуешь только в моем воображении. Я был даже уверен, что сам придумал тебя. А потом страшно удивился, когда понял: ты – живая и настоящая. Почему так произошло? Не знаю... Наверное, всему причиной она, магия женского образа, – с печальной иронией констатировал он. – Наталья, Наталия, Наташа... такая отважная, безрассудная и... беззащитная.

– Ты не сможешь меня спасти, – произнесла Наташа, обливаясь слезами. – И я тебя тоже не спасу. Мы тут погибнем вместе. Нас найдут только следующей весной...

Никита вдруг прижал ее к себе. Это был такой простой, такой искренний жест, что Наташа всхлипнула и спрятала лицо у него на груди.

– Не надо... Не трать силы. Все будет хорошо.

– Нет, все будет плохо... – пробормотала она. – За нас уже кто-то придумал финал.

Никита поцеловал ее, но Наташа была по-прежнему безутешна.

– А знаешь, я ведь видел тебя несколько раз... – прошептал он, прижимая ее к себе. – Я приходил и смотрел, как ты работаешь.

– Ку... куда ты приходил? – с изумлением спросила она, перестав всхлипывать.

– В твой салон флористики, куда же еще.

– Зачем?

– Ты за мной наблюдала – отчего же и я не мог сделать то же самое! – засмеялся Никита. – Ты сама сказала мне, что работаешь в цветочном магазине неподалеку от Мясницкой, так что найти тебя было не столь уж и сложно... Я видел, как ты ухаживаешь за цветами, как ты продаешь их и долго объясняешь покупателям правила ухода за ними. Я стоял у витрины и наблюдал за тобой! Знаешь, это очень удобно по вечерам – внутри у вас горит яркий свет, и вам не заметно, что творится снаружи... Первое время я еще злился на тебя, но моя злость быстро прошла. Я вдруг увидел, какая ты. Я как будто узнал тебя... и понял: ты – особенная и необыкновенная.

– Да как, как ты это понял?.. – воскликнула Наташа.

– А вот так и понял! По лицу.

– Со стороны угадать невозможно – хороший человек или не очень, для этого нужно с ним очень долго общаться, и вообще...

– Тебе ли это говорить?.. – опять засмеялся Никита. – Да, кстати, ты Наталья или Наталия?

– Я – Наташа, – серьезно ответила она.

– Наташа, – медленно повторил он. – Просто и со вкусом. Фиалки и ромашки... И ты из-за меня бросила своего жениха?

– Ну, не совсем, – смутилась она. – Макс, он такой... Словом, я поняла, что мы с ним разные люди. Даже – чужие.