— Девушка, а сто двадцать четвертый давно был?

— Я только что подошла, — соврала Маша, — мне тоже на этот автобус.

Тут пигалица оживилась: она явно узнала Машу. Распахнула глаза и удивленно воскликнула:

— Ой, а это вы! Вы так долго у нас были?

— Ага, — Маша кивнула, — с вашим директором беседовала. Интересная женщина. По-моему, любит свою работу.

Маша бессовестно врала и ждала, что пигалица вот-вот уличит ее. Во-первых, то, что она, Маша, битый час торчит на остановке, можно было увидеть из окна. Во-вторых, она могла встретить в коридоре директрису и завести речь об инциденте на втором этаже. И тогда…

«Но ведь директриса меня тоже обманула, — одернула себя Маша. — И нечего теперь об этом».

— Я, собственно, с директором особенно не общаюсь. Я здесь совсем недавно, — пояснила пигалица, то и дело поглядывая на дорогу.

— Так вы здесь работаете? — с ноткой сочувствия поинтересовалась Маша.

— Нет, я на практике. Я в педколледже учусь, — улыбнулась пигалица, обрадовавшись чужой заинтересованности. — У нас кто в детсад попал, кто в школу. А я вот… сюда.

— Ну и как, — подхватила Маша, — трудно? Вы, кажется, с маленькими работаете? Я, знаете, сама по образованию педагог, вот мне и интересно.

— Ой, правда? А что вы заканчивали?

— Пединститут.

— Да?! А я как раз после колледжа туда собираюсь. Если получится… Нет, с маленькими работать можно. Со старшими сложней. Там что ни день — ЧП. Такое бывает…

И пигалица сделала большие глаза. Подошел ее автобус, и Маша прыгнула вслед за практиканткой и стала протискиваться на заднюю площадку.

В автобусе девушки перешли на ты и стали болтать совсем уже по-приятельски. Маша рассказала несколько институтских баек, от которых пигалица прыскала в кулачок. Маша смеялась, подыгрывая попутчице.

— А как тебя зовут?

— Юля.

— А меня Маша. — И как бы спохватившись: — Ой, дырявая моя голова! Слушай, Юль! Я ведь совсем забыла спросить у вашей директрисы, на каком транспорте до этой больницы добираться, вот шляпа!

Практикантка построила бровки домиком:

— Какой больницы? Ах да! Мне ребята говорили, что ты насчет Али Дедюш… Так считай, тебе повезло — я же сама ее отвозила.

— Сама?!

— Ну да, так получилось. Я второй день работала, еще, собственно, не знала никого…

— Как же тебе ребенка доверили?

— Должна была воспитательница везти. А у нее в тот день дочь рожала. А директор не отпускала ее с работы — некому заменить. Вот мы все вместе и поехали, а по дороге она меня попросила выручить. Она раньше вышла, в роддом побежала, а я девочку сопроводила, с рук на руки сдала.

Маша была само внимание. Пока Юля рассказывала, она достала блокнот, ручку и приготовилась писать.

— Ты мне подскажи, на чем добраться, я запишу, а то боюсь — не запомню.

И практикантка принялась подробно объяснять. И как добраться, и за какой угол завернуть, и каким цветом покрашено здание.

Тем не менее, подробно зная адрес и как добраться, Маша попала туда только часа через два, исколесив на разных видах транспорта юго-западные окраины Москвы.

Это было за высоким забором.

Представ перед железной дверью, Маша затосковала. Конечно же, сюда просто так не пустят.

Да, ей вечно везет на всякого рода препятствия, замки, проходные. То ли дело — Борис. Перед ним, казалось, сами собой открываются все двери и ворота.

Едва какая-нибудь вахтерша осмеливалась сказать ему «нет» — он преображался в зависимости от обстоятельств. Мог стать обаятельно мурлыкающим, как кот, что-нибудь шепнуть уместное, похохмить. Рассмешить, наконец. Если это не проходило — мог сделать неприступно-холодное лицо и дать понять, что он как раз из тех структур, для которых нет слова «нет». Вообще в нем пропадал артист, и Маша постоянно ему об этом говорила.

Мысль о женихе ее немного взбодрила. Она сказала себе: «Если меня сегодня не пустят, завтра он устроит звонок в это учреждение, и меня пропустят». Он это умеет. В меру бархатным баритоном:

— Девушка… Вас беспокоят из ФСБ…

Маша улыбнулась, представив реакцию вахтера, и позвонила в ворота.

В окошко в железной створке высунулась круглая, упитанная физиономия дежурной «тетеньки».

Маша бодро, но долго объясняла, что она проездом, на один день, что ей очень нужно увидеть девочку. Ведь она обещала привезти подарок этому ребенку из Англии, и вот, получается, обманула…

Тетка лениво слушала ее, поплевывая семечки. Когда Маша замолчала, переводя дух, вахтерша обернулась и, обращаясь к кому-то, кто находился в глубине двора, изрекла: