Держа ее за руку и роясь попутно в товарах, он повел ее вокруг повозки, подальше от Этьена, Анны и детей, которые стояли и смотрели им вслед. Словно коробейник заворожил их всех, пригвоздив к месту.

Отпустив наконец ее руку, он присел на корточки и посмотрел на нее.

— Что-то вид у вас печальный, bella, — участливо сказал он. — Что-нибудь случилось? Как можно так грустить, когда перед вами такая чудесная голубая материя?

Не находя слов, Изабель покачала головой и закрыла глаза, чтобы скрыть слезы.

— Слушайте, bella, — все так же негромко продолжал коробейник, — мне нужно спросить вас кое о чем.

Она открыла глаза.

— Вы ведь мне доверяете?

Изабель попыталась заглянуть в глубину его темных глаз.

— Да, я вам доверяю, — прошептала она.

— В таком случае вы должны мне сказать, какого цвета у вас волосы.

Изабель машинально разгладила платок на голове.

— Зачем это вам?

— Видите ли, у меня есть поручение, может, оно вам адресовано, может — нет, точно можно будет сказать, если я узнаю цвет ваших волос.

Изабель медленно покачала головой.

— Последнее, что я от вас узнала, — это о смерти моей золовки. Что еще вы мне можете сказать?

Коробейник теперь шептал ей почти на ухо:

— Видите ли, сейчас вы печальны, а то, что я скажу, может поднять вам настроение. Право, bella, у меня хорошие новости для вас. К тому же, — он помолчал, глядя ей прямо в глаза, — ведь вам этой зимой несладко пришлось, верно? Поэтому, что бы я ни сказал, хуже не будет.

Изабель опустила глаза и глубоко вздохнула.

— Рыжие.

Коробейник улыбнулся:

— Но ведь это же прекрасно! У Святой Девы, да будь Она благословенна, такие же волосы. Чего же стесняться? Да и ответ тот, какой я ожидал. Слушайте. Это просил передать пастух, с которым я этой зимой встретился в Эле. У него черные волосы и шрам на щеке. Знаете такого?

Изабель застыла. В дыму, в пепле, посреди страха, сковывающего ее мысли, что-то блеснуло.

— Поль, — прошептала Изабель.

— Si, si, верно, так его и зовут! Он велел сказать вам, — коробейник прикрыл глаза и на секунду задумался, — он велел сказать, что будет ждать вас нынче летом у истоков Тарна. Он всегда будет вас ждать.

Изабель разрыдалась. К счастью, рядом оказалась Мари, а не Этьен или Анна. Девочка взяла мать за руку.

— Что-то не так, мама? Что сказал тебе этот плохой дядя? — Она метнула на коробейника злой взгляд.

— Он не плохой, — сквозь слезы проговорила Изабель.

Коробейник рассмеялся и растрепал Мари волосы.

— Знаешь, bambina, ты напоминаешь мне лодочку, гондолу. Тебя подбрасывает вверх-вниз, но ничего, на воде держишься. И ты храбрая, хотя и маленькая.

Он продолжал поглаживать девочку по голове, пока не обнаружил рыжую прядь — Анна ее, видно, не заметила.

— Ну вот, — повернулся он к Изабель, — видите, как красиво. Чего же стыдиться?

— Передайте ему, что мысленно я всегда там, — сказала Изабель.

Мари перевела взгляд с матери на коробейника и обратно.

— Передать кому?

— Не важно, девочка. Мы просто разговариваем. Спасибо, — повернулась она к коробейнику.

— Будьте счастливы, bella.

— Постараюсь.

Накануне страстной пятницы доставили камень.

Этьен с мальчиками пахал, а Изабель с Анной занимались домом, очищая его от следов зимнего дыма и сумрака. Они драили полы и стены, обжигали горшки, вычищали грязь из хлева. Правда, стены еще не белили. Раз в год, весной, в долине каждая семья белит стены своего дома, но Турнье решили сначала поставить печь и дымоход.

Изабель полоскала в огромном чане белье, когда из-за поворота показалась повозка. Видно было, что лошадь с трудом тащит груз.

— Мари, живо, скажи папе, что гранит привезли, — окликнула она дочь.

Мари отшвырнула палку, которой ковырялась в мокром белье, и бросилась в сторону поля.

Когда подоспели Этьен с мальчиками, возница уже сидел за только что вычищенным столом и ел тушенку. Ел он быстро, почти не отрываясь от тарелки. Закончив, он поднял голову:

— Нам понадобятся еще двое мужчин.

— Сбегай разыщи Гаспара, — кивнул Этьен Маленькому Жану.

В ожидании подмоги Этьен принялся объяснять, как надо ставить дымоход.

— Сначала надо сделать для него ложе, чтобы полежал там и сравнялся с полом.

Анна, стоявшая позади Этьена, наполнила опустевшую миску гостя и со стуком поставила ее на стол.

— Отчего бы не выкопать его прямо сейчас? — осведомился тот. — Мы бы сразу камень и положили.

— Слишком долгое дело, — неловко ответил Этьен. — Земля еще не оттаяла. Не хочется заставлять вас ждать.