Он ударил кулаком по столику, стоявшему рядом с его креслом, так что зазвенел фарфор.

– Тебе надо обхаживать вдовушку, а не тратить зря время на петушиных боях!

– Зачем? – удивился Мейтленд. – Мы ведь контролируем ее состояние.

– Ошибаешься. Пока мы можем лишь определять расходы. Тебе надо стать отцом ее детей, чтобы оно осталось у нас навсегда.

Мейтленд возмущенно посмотрел на отца и резко поставил свою чашку.

– Рейчел Дэвис – неподходящая мать для следующего поколения Коллинзов! Она внучка книготорговца.

– Ее происхождение не имеет значения, главное – деньги.

Однако Мейтленд не собирался сдаваться:

– Непонятно, почему остальные опекуны так заботливо оберегают эту простушку, ублюдка прислуги. Старик Дэвис, видимо, спятил, когда разрешил своему единственному выжившему сыну на ней жениться.

– Ее отец был секретарем Дэвиса и его доверенным лицом. Все его друзья, особенно опекуны, знали ее отца так же хорошо, как самого Дэвиса. Я лично превозносил этот брак до небес, лишь бы остаться в опекунском совете.

Мейтленд проворчал что-то себе под нос.

– А что до отношения Дэвиса к тому браку, думаю, он принял бы любую женщину, на которой его сынку вздумалось бы жениться, если принять во внимание огромную дыру у парня в легком.

– Значит, кровь у нее плохая, но общество ее приняло! – посетовал Мейтленд. – Даже если бы я смог это вынести, она холодная сучка, которую книги интересуют больше, чем мужчины. В отличие от ее сестрички, которая начинала трепетать, стоило мне потискать ей сиськи. В Рейчел Дэвис нет ничего, что горячило бы мне кровь.

– Кого это интересует? Главное, чтобы ты ее обрюхатил. Просто женись на ней и получи от нее несколько наследников! – отрезал Коллинз. – За такие, деньги можешь спать с ней с закрытыми глазами, а удовольствие получать на стороне.

Мейтленд закатил глаза:

– Если это настолько важно, то почему бы вам самому на ней не жениться?

– Я ее главный опекун, но не единственный. Большинством голосов остальные двенадцать опекунов в любой момент могут меня устранить. Меня уже предупредили, что если я на ней женюсь, так оно и будет. Меня снимут с должности главного опекуна, а возможно, исключат из опекунского совета.

– Они угрожали Коллинзу? – возмутился Мейтленд. – Откупитесь от них! Вышвырните их из совета!

Поддержка сына согрела Коллинзу сердце. Но отцовский долг требовал, чтобы Коллинз придерживался здравого смысла, а не потакал Мейтленду.

– Даже Вандербильт не смог бы подкупить всех, кого выбрал старик Дэвис. Рейчел обезумела от горя на похоронах его щенка, именно поэтому я и смог так долго держать ее взаперти. – Коллинз постучал по столу указательным пальцем. – Нужно было обладать богатством, огромной властью и безупречной финансовой репутацией, чтобы получить в совете достаточно голосов и стать единственным опекуном. Только Грейнджер из Филадельфии смог бы такое провернуть.

Мейтленд нахмурился, осознав безвыходность положения. Сливки общества Бостона вот уже на протяжении двух веков включали мужчин из семейства Коллинз в число избранных. Но на сегодняшний момент клан Коллинзов не обладал наличностью и открытым политическим влиянием, чтобы вышвырнуть какого-нибудь серьезного конкурента из совета Фонда Дэвиса в отличие от кого-либо из пенсильванских Грейнджеров с их древним именем, огромной поддержкой, сетью политических контактов и состоянием, полученным от железных дорог. Они были настолько влиятельны, что, возможно, смогли бы даже открыто дать взятку какому-нибудь конгрессмену.

Нет, состояние Дэвиса придется захватывать более тонко.

Коллинз налил себе еще кофе, добавил сливки, размешал и стал ждать, что скажет сын.

– К чему такая спешка? Почему нельзя повременить месяц-другой? – помолчав, спросил Мейтленд.

Наконец-то мальчик взялся за ум.

Коллинз оперся бедром о массивный стол, демонстративно награждая проницательность Мейтленда тем, что стал держаться непринужденно и обращаться к нему как к союзнику.

– Остальные опекуны пристально следят за средствами фонда – по крайней мере за теми, в которых что-то понимают.

– И что?

– Оказывается, юный Дэвис вложил средства в очень богатые серебряные копи в Неваде – это было необычной инвестицией для семейства Дэвис. Я уже год снимаю всю наличность с этих копей «Синяя птица».

– И кто-то этим заинтересовался?

Коллинз кивнул, ожидая новых вопросов.

– Один из опекунов?

– С этим бы я справился, черт подери! Нет, этим интересуется другой компаньон, некий калифорниец по имени Уильям Донован. Я ответил ему, что мы потратили все деньги на изучение новых залежей серебра.