–  Вот! Берете за мешок клубней? Выгодная сделка!

–  У нас мало еды, - разлепила губы одна из старух.

–  Рыбы сушеной возьму, - легко согласился абаж.
– Одежда немного в крови перепачкалась, но это пустяки, отстираете. Берете?

–  Не нужна нам одежда. Сверре умер, - сказала другая старуха, будто заговорила вторая голова какого-нибудь товарища.
– Нам теперь ничего не нужно.

–  Вот, девушка, смотри!
– Нельсон картинно выставил вперед руку и обернулся к Фцук: - Во всем поселке осталось три вот этих коряги, ни детей, ни мужчин. И то не жалуются. Нам, говорят, ничего не нужно. А ваш Еттер только и ноет: это плохо, то…

–  Откуда ты, девочка?
– спросила третья старуха.

–  Из Алларбю А ваш поселок называется Хольмштадт?

–  Правильно. Мы слышали, у вас еще много людей… Впрочем, я вижу, что стало меньше. Здесь одежда с двоих… Абажи - убийцы, а Нельсон - самый худший из них.

–  Да я за всю жизнь не убил ни одного человека!
– угрожающе пошел на старух абаж.
– Что вы врете!

–  Ты убил всех, кто умер от ножа на этом ручье, - упрямо сказала старуха.
– Ты это задумал.

–  Я лишь обрезаю те ростки, что совсем засохли, - Нельсон махнул рукой.
– Ладно, что с вами болтать. Фриц, как у тебя дела? Почему вы ночевали здесь, разве хозяева не пригласили вас в землянку?

–  Ха, очень нам надо нюхать их землянку!
– крикнули сбоку.

Фцук проследила его взгляд и увидела еще одну лодку, поджидавшую их в Хольмштадте. В ней сидели три сонных абажа и еще трое, похожих по одежде на поселян. Все пленники были связаны, двое заплаканных детей и девушка постарше Фцук, со светлыми, как у Линор, волосами.

–  Что, хочешь с ней поболтать?
– Отто вышел на берег и протянул девушке длинную руку.
– Иди, мы остановимся здесь перекусить.

–  А можно мне их развязать?

–  Только руки, - вмешался Нельсон.
– А то разбежится эта малышня, потом лови ее. Я хочу до заката добраться к Отмели.

Абажи выскочили на берег, стали раскладывать костры, доставать из мешков клубни и рыбу. Фцук осторожно пошла к лодке с девушкой - с непривычке у нее немного кружилась голова. Девушка ждала ее молча, у нее было крупное лицо с резкими чертами лица.

–  Как тебя зовут?

–  Развяжи руки, потом познакомимся.

Фцук, немного опешив от такой недоброжелательности, принялась терзать мокрые, тугие узлы.

–  Я Марта. А ты?

–  Фцук.

–  Мальчика зовут Петером, а его сестру - Клод. Она больна.

Как бы в подтверждение этих слов девочка чихнула. Фцук развязала руки всем троим, Петер улыбнулся ей.

–  Нас будут кормить?
– спросила Фцук у Марты.

–  Будут, уж тебя-то точно. Отто только о тебе и говорил, когда они пировали у нас в поселке, над трупами.

–  Это не обо мне, а о Линор… - смутилась Фцук.
– Я случайно им попалась. А из какого ты поселка?

–  Из Меертильда, - Марта немного смягчилась.
– А я думала, ты сама согласилась уйти к абажам. Меертильда больше нет. Они убили моего отца и его сестру, а больше там никто и не жил… Муж у меня был очень сильный, и они боялись нас трогать, но прошлым летом его убили муравьи.

Фцук помолчала, не зная, как ей реагировать на эти слова. Вроде бы надо было проявить какое-то сочувствие, может быть, даже поплакать, но уж очень спокойной выглядела Марта. Петер схватил руку девушки и стал играть ее пальцами, заглядывая в глаза.

–  Он ласковый, - сказала Марта.
– Ему шесть. А Клод десять. У них обоих матери умерли во время родов, они привыкли считать себя братом и сестрой. У вас в Алларбю еще много жителей, да?

–  Да… - неопределенно ответила Фцук и попыталась сосчитать.
– Много, но все больше старики. Дети умирают… А куда нас везут, Марта? Зачем?

–  Мало ли зачем мы им можем пригодиться?
– хмыкнула поселянка.
– Может, замуж кто-нибудь возьмет, может, жукам в услужение продадут.

–  А паукам не скормят?

–  Паукам?
– Марта выпучила и без того круглые глаза на собеседницу.
– Да что пауки, спрашивать что ли будут? Они уж если захотят, то сожрут и нас, и абажей.

–  Я про них почти ничего не знаю, - смутилась Фцук.
– Про пауков.

–  Да и я тоже, только абажи им не хозяева. Пауки живут на юге, они очень умные и сильные, а еще могут заставлять человека слушаться. Захотят - и ты сама ему в пасть полезешь. Пасти у них огромные, зубы там в шесть рядов и раздвоенный язык, а на каждой из шести лап по десять кривых когтей, и…

Абажи, прислушивавшиеся к разговору, не выдержали и расхохотались. Марта обиженно замолчала, Клод захныкала и прижалась к ней.

–  У пауков восемь лап, - сказал сохранивший серьезность Отто.
– И совсем нет зубов, только от этого никому не легче.

–  Вы нас не отдадите им?
– Фцук хотелось наверняка убедиться, что на корм чудовищам ее не отправят.
– Не отдадите?

–  Нет, ради них я бы стараться не стал. А что с вами делать… Считайте, что мы вас спасли. На Озере разберутся, как лучше поступить. Верно, Нельсон?