— Ты говоришь про связующую нить?

— Таких нитей не одна. Их тысяча, — усмехнулся трелль.

— Скажи, ваша дружба… она тебя не тяготит? — осмелился спросить Скрипач.

— Есть ноши, которые таскаешь на своих плечах, не замечая их тяжести.

Несколько ступеней они прошли молча.

— Говорят, Икарий просто сам не свой от всего, что связано со временем. Это правда?

— Правда.

— А еще я слышал, он по всему миру понастроил разных диковинных механизмов, измеряющих время.

— И это правда.

— Наверное, Икарию кажется, что он близок к своей цели? Еще немного — и он найдет ответ. А ты делаешь все, чтобы помешать ему. Так? Это и есть твоя клятва, Маппо? Ты поклялся любым способом держать его в неведении?

— Не в полном неведении, а лишь в неведении насчет его прошлого.

— Знаешь, мне как-то не по себе от твоих слов, Маппо. Без прошлого жизнь теряет смысл.

— Теряет.

Скрипач замолчал, не решаясь продолжать расспросы. Он чувствовал, как больно и тяжело Маппо говорить об этом.

«Неужели Икарий сам никогда не задумывался, почему Маппо столько лет находится рядом с ним? И как вообще понимает этот полуджагат их дружбу? Без памяти о прошлом она — всего-навсего иллюзия; соглашение, которое покоится только на вере. И как, откуда у Икария появилось его нынешнее великодушие?»

Путь по выщербленным ступеням продолжался. Бхокаралы молча двигались следом.

Едва поднявшись наверх, Скрипач и Маппо услышали громкие крики. Эхо разносило их по всем углам.

— Крокус, — вздохнул Скрипач.

— И вряд ли молится, — усмехнулся Маппо, намекая на то, что крики неслись из алтаря.

Крокус был не один. Рядом находился Искарал Паст, которого парень крепко держал за воротник, прижав к пыльному алтарному камню. Вися в воздухе, Паст вяло сучил ногами. Тут же стояла Апсалара. Скрестив руки, она безучастно наблюдала за происходящим.

Скрипач осторожно тронул Крокуса за плечо.

— Парень, да ты его задушишь.

— Он этого заслуживает!

— Возможно. Кстати, ты не заметил, что вокруг вас собираются" тени?

— Скрипач прав, — сказала Апсалара. — Я тебе уже говорила. Ты и ахнуть не успеешь, как окажешься по другую сторону врат Клобука.

Даруджистанец задумался, потом отшвырнул Паста в сторону. Тяжело отдуваясь, верховный жрец отбежал к стене. Там он принялся отряхиваться.

— Ах, безудержность юности! — хриплым голосом заговорил Паст. — Помню, я тоже был таким, когда рос у тетушки Туллы. Я тогда решил осчастливить цыплят соломенными шляпками. Какие замечательные шляпки я им сплел, а цыплята не пожелали их носить. Я был обижен до глубины души.

Старик прищурился и подмигнул Крокусу.

— А ей будет очень к лицу моя новая соломенная шляпка. Вот увидишь.

Скрипач вовремя загородил Паста от атаки Крокуса. Вместе с Маппо они схватили парня за руки. Верховный жрец, по-детски хихикая, заковылял прочь. Правда, вскоре его хихиканья сменились кашлем. Издали могло показаться, будто Паст внезапно ослеп. Он шарил рукой по стене. Убедившись, что стена не исчезла, верховный жрец прислонился к ней и стал вытирать глаза.

— Представляете, он хочет, чтобы Апсалара… — сердито начал Крокус.

— Мы знаем, — перебил его Скрипач. — Видишь ли, тут решать не нам, а ей самой.

Услышав эти слова, Маппо удивленно поглядел на него.

«Думаешь, во мне проснулась запоздалая мудрость? Может, и так. Но я наконец понял, что нечего спасать девчонку от ее судьбы».

— Я уже однажды была орудием Властителя, — сказала Апсалара. — И никогда добровольно не соглашусь на это снова.

— Тебя никто не собирается делать орудием, — проверещал Искарал Паст, пускаясь в странный танец. — Ты будешь вести за собой! Повелевать! Диктовать свою волю и навязывать условия! Тебе будет позволено все. Ты сможешь вести себя как капризный, избалованный ребенок, и никто не посмеет сказать тебе ни слова. Более того, люди будут превозносить твои выходки.

Паст внезапно оборвал свой танец, втянул голову в плечи и прошептал:

— Ну кто устоит перед такими соблазнительными приманками? Неограниченные возможности при полной свободе вести себя как угодно. Посмотрите! Она уже колеблется. Я вижу это по глазам!

— Ошибаешься, старик, — холодно бросила ему Апсалара.

— Нет, красавица! Я же чувствую, как ты ловишь мои мысли. Тень Веревки по-прежнему внутри тебя. Такие узы не разорвать! Боги, до чего же я ловко все придумал!

Апсалара поморщилась и двинулась прочь. Искарал Паст поспешил за нею. Скрипач крепко схватил Крокуса за руку.