– Счастье, что ты такая чистюля, – сказал он, озираясь. – Иначе пошла бы по рукам.

– Это почему?

– А что еще тебя держит?

Подумав, Юля пожала голыми плечами:

– С кадрами напряженка. Хотя ты прав, наверно: я многих готова почитать, но – на дистанции. Как представишь, что придется их трогать, гладить, нюхать, целовать. – Ее передернуло. – Слушай, а хочешь окунуться?

– В “корыте”, что ль?

– Не-е, там скучно, да и далеко, – есть местечко занятней. Поскакали!

Теперь за руль снова уселась Юля, но покатила уже без прежней лихости, подставив лицо и плечи воздушному потоку, врывавшемуся в оконце.

– Ну, как тебе показались эти трепачи? – спросила она.

– А тебе?

– Люблю воображенцев, – объявила девочка, – они такие забавные!

– Это уж точно, – согласился Вадим. – Хоть читала, что они пишут?

– Зачем еще?

– Интересно же!

– Знал бы ты, – засмеялась Юля, – как ненавижу я вашу фантастику.

– Нашла, чем хвалиться, – проворчал Вадим. – И при этом считаешь себя умненькой? Нет, милая, как раз тут они правы: без развитой фантазии и ум немного стоит – это как дом без крыши.

Девушка смешливо фыркнула:

– Как раз “крыша” чаще едет у воображенцев!

– По крайней мере, она у них есть, – парировал он. – А вот в ваших домах гуляют ветры.

Улица сменяла улицу, и постепенно в голове складывался маршрут.

– Как удачно, – вдруг сказал Вадим. – И не чаял успеть!

– Ты о чем?

– Небось, слыхала про мясорубки?

– И?

– Сколько я знаю, до сих пор они случались даже не каждую ночь (хотя, может, не все всплывало). А вот сегодня обнаружили сразу два истерзанных трупа – растет поголовье! Один я наблюдал лично, второй нашли недалеко отсюда.

– Откуда узнал?

– “Сорока на хвосте…” По Крепости, к твоему сведению, слухи расходятся в момент – наверное, для компенсации официозной лжи.

– Или ложи? – вставила Юлька, хихикнув. – Или лажи?

– И вот я хочу сравнить. Место нелюдное, в стороне от проторенных троп – так что поглядеть будет на что, я надеюсь.

– Что, маленький, тянет на кровавые зрелища?

– С души воротит, – признался он. – Но – надо.

– Ну, раз надо… Куда править-то?

Приподнявшись в кресле, Вадим стал показывать, на всякий случай пошире разбросав мысле-облако . Но в его сети по-прежнему не попадал никто из опасных, а опасался Вадим сейчас блюстителей и прочих ревнителей заведенного порядка, потому что он опять выбивался из колеи.

Местечко действительно оказалось по соседству: узенький глухой переулок, с обоих концов отгороженный гранитными надолбами, чтоб машины не ездили. Лучше бы его перегородили забором, чтоб и не ходил никто. Может, тогда на одну смерть стало бы меньше. И не прервалась бы ниточка, как говаривал Федот Евграфыч – на тихих-то зорях.

Как на грех, переулочек устилала булыжная мостовая, слишком еще добротная, чтобы надеяться на приличные отпечатки. Зато и блюстители, собирая останки, постарались здесь хуже обычного, так что впечатлений все же хватало. И Вадим насмотрелся на такое достаточно, чтобы понять: не то. Совсем не то, нет. В прежних смертях, особенно в двух последних, ощущался удалой размах, ярость стихии, звериная страсть, чудовищная мощь. Тамошний разгул возмущал, ужасал, но и завораживал, точно пропасть. А тут что? Злобствования импотента, трусливая месть извращенца, – и вызывало это лишь омерзение, желание раздавить поганца, словно паука. Впрочем, не исключено, поганцев было несколько – если верить следам. Впечатление, будто три-четыре осатанелых придурка растащили жертву на части, чтобы потешиться всласть – каждый над своей. И прикрывались они тенью истинного мясоруба, вполне обходившегося голыми руками.

Сломанным прутиком Вадим осторожно перевернул пару-другую неубранных ошметков, оглядывая с разных сторон. Да, тут не рвали плоть, а рубили – топором или тесаком. Или мачете, если товарищи с Кубы.

– Тебе не противно? – содрогаясь, спросила Юля. – Пошли отсюда!

– Говорю: надо, – со вздохом откликнулся Вадим. – Подожди возле машины, ладно?

– Вот еще! А если Он… бродит?

– Не бродит, не бродит – успокойся. И вообще, это не Он.

– А кто? – немедленно осведомилась девочка.

– Они.

– Еще лучше!

– Поверь на слово – лучше, – усмехнулся Вадим. – Во всяком случае для нас. Что я повидал вчера – так лучше б я этого не видел!..

– И вот так ты копошишься на каждом разделочном участке, смакуешь подробности? – с брезгливостью допытывалась она. – Ведь только вчера это жило!

– Я лишь хочу разобраться.

– Зачем? Опыт перенимаешь?

Вадим еще оглядел весь участок – от стены до стены, от одних надолб до других. Нет, здесь и впрямь нечисто: выбивается из ряда. Возник новый фактор?

– Всю картинку смазали, гниды, – сказал он с досадой. – Только что-то забрезжило…

– Ну, ты фрукт! – возмутилась подружка. – Хотя б для приличия пожалел несчастную девицу!

– Что ей до моей жалости – теперь? Прочих бы уберечь… Ладно, – вздохнул Вадим, – поехали.

Но и в машине Юлька не отвязалась.

– Не понимаю, – заявила она, – как можно смотреть на это с таким равнодушием?

– С выдержкой, – поправил Вадим. – Отстраненно. “Учитесь властвовать собой” – если больше некем.