– Я думаю о том, что вы, взрослые, ничего не делаете! Сидите и говорите о комитетах, выборах, о будущей независимости. О том, что трудно сводить концы с концами и что обувь такая дорогая. Но в магазине у Да Куньи продают французское вино и бриллианты, а стоят они больше, чем твой дом! Разговоры, болтовня!

– Ну и что ты предлагаешь?

– Выйти на улицы! Стрелять! Пусть сгорят дотла их дома! Отбирать, отнимать то, что нужно нам! Вот и все.

– Это ни к чему не приведет. Это просто дикость! Надо цивилизованно действовать, через правительство, профсоюзы. Ты еще ребенок. Подойди ко мне. Давай закончим с рыбой и пойдем домой!

На берегу уже собралась небольшая группа людей, поджидающих ловцов рыбы. Шумел импровизированный рынок, вовсю шла бойкая торговля и обмен. Самодельные метлы, шляпы, корзины, выпечка, цветастые передники и прочее лежали на столиках и перевернутых ящиках. Билл положил сеть со сверкающей чешуей рыбой в коробку, Клэренс в это время привязывал к причалу лодку.

– Лучше не говори никому, сынок, о том, что хочешь поджигать дома, – предупредил он Билла, который стоял и смотрел на Клэренса, суетившегося с веревкой.

Недотепа. Недотепа. Вот так и профурычил свою жизнь! Он почувствовал необъяснимую нежность к Клэренсу. Ему хотелось подойти и погладить его по плечу. Но он не сделал этого: гнев и злоба вытеснили все остальные чувства из его души.

Наступил день, когда Тереза Лютер приехала на Сен-Фелис. Ти Френсис долго сопротивлялась в ней, но Тереза Лютер в конце концов уступила.

– Да, как можно отказываться? – возмущался Ричард. – Он так давно приглашал нас приехать, и теперь, когда появится наш первый внук…

– Я несу ответственность, – начала было она.

– Глупости! Твои дочери достаточно взрослые. Они и присмотрят за Маргарет. И неплохо справятся с этим. Да и отдохнут без тебя пару недель, – мягко сказал он.

Неудачи и превратности судьбы несколько смягчили его, хотя и подорвали силы. Но это даже придает ему некоторое благородство, – подумала она.

– Посмотри, – сказал Ричард, – я достал этот старый альбом. Вот ты.

Да, на фотографии была она, серьезная, бледная, темноволосая. Здесь – вся их семья на лужайке Элевтеры. Отец держит трость с золотым набалдашником. Джулия в платье с оборками стоит вместе с Ти у лестницы Драммонд-Холла.

– А эта фотография снята, наверное, за год до нашей женитьбы, не больше, – заметил Ричард.

– Да, наверное.

Он сказал добродушно:

– Фрэнсис будет так рад! Представляю выражение его лица, когда ты войдешь в дом!

– И когда войдешь ты.

Альбом лежал на подоконнике. Воспоминания о прошедшем, пожелтевшие фотографии.

– Плохо, что вы такие унылые и хмурые. А ведь это – ваш первый день в Париже, сказал тогда Анатоль Да Кунья.

Ты – сильная девушка, гораздо выносливее, чем ты думаешь, так Марсель учила ее искусству выживания.

Странно, все эти годы я не вспоминала о ней. Впрочем, ничего странного в этом нет: я отгоняла любое воспоминание. Ты сделаешь все, что предначертано тебе судьбой, говорила Марсель.

Да, так оно и было. Женитьба без любви, взрывоопасная, как ящик с динамитом в чулане… Если надо, преодолеть, пережить можно все. Теперь судьба зовет меня! На сей раз я должна вернуться. Никаких отговорок!

– Так ты поедешь? – спросил Ричард. – Отдавать распоряжения?

– Да, я поеду, – ответила Тереза Лютер.

Все было почти таким же, как и прежде. Городской рынок, рядом собор, стойка для безалкогольных напитков и темные серо-зеленые тамаринды. Хриплые радиоприемники, больше машин, больше сирен, реклама боевика в окнах магазина – вот и все изменения.

А дом изменился. Было пристроено новое крыло с комнатами для гостей, детская для новорожденного. Марджори обставила дом в аристократическом стиле. Совсем как она в молодости. Да, он совершенно не похож на тот, в котором жила я, вспоминала Ти.

– Он также мил, как и ты, – сказала она невестке. Марджори была польщена.

– Думаю, что только не в моем нынешнем положении, – сказала она, указывая на свой огромный живот. Ти заметила, что Марджори была довольна.

Фрэнсис хотел, чтобы они осмотрели его владения. Он шел впереди с отцом, Ти – немного позади. Они поднимались по склонам к банановым зарослям.

– Это основной источник доходов, – объяснял Фрэнсис отцу. – Зеленое золото.

Ричард был очарован: никогда раньше не доводилось ему бывать в столь прекрасном месте.