– Ну как, получилось? Я слышала, вы там ругались…

– Получилось. Мензари лично говорил со следователем, и тот крайне заинтересовался. Просил разрешения через несколько дней перезвонить и рассказать о том, что ему удалось сделать. Он понимает, что информация идет чуть ли не через четвертые уста, но готов на любые условия, лишь бы ему и дальше подкидывали нужные данные. Ведь этого крупного воротилу, защищенного всеми мыслимыми и немыслимыми адвокатскими барьерами, даже просто привлечь в суд на дознание всегда считалось нерешаемой проблемой. Гаибс обещал мне передать все, что сообщит ему следователь. Будешь продолжать подсказки?

– Конечно! – чуть не в голос воскликнула Метакса, но, спохватившись, прошептала: – Спасибо тебе огромное! Я таких вещей не забываю. Будет возможность – помогу обязательно. – И груда мышц перекатилась от Николая в сторону.

Однако слова о помощи прозвучали уверенно и твердо, и Матеус постарался не забыть об этом обещании. Хотя, казалось бы, что еще можно ожидать от врага, кроме удара в спину?

На следующее утро спокойное и безопасное время закончилось, и последующие три дня свалились людям на плечи тяжелым испытанием. Началось все с того, что коварный ветер еще больше сменил направление. Дышать стало тяжело и весьма болезненно. Вдобавок с самого утра тучи пепла, словно назло судьбе, принялись засыпать лагерь. С началом этого неприятного «пеплопада» все сразу же перебрались в пещеру: там дышалось на удивление сносно благодаря той самой огромной, уходящей в неизвестность щели. Непонятно откуда в пещеру поступал чистый воздух, в этой природной обители можно было находиться сколько угодно – так, по крайней мере, считали вначале. Несмотря на это, всем людям без исключения выдали компактные респираторы с маленьким баллончиком кислородного обогатителя. В таком респираторе без проблем можно было пройти минут пятнадцать по полностью задымленному коридору. В случае непредвиденного события решили гуськом эвакуироваться из пещеры и двигаться подальше от дымящих вулканов.

Люди постепенно успокаивались и расслаблялись, хотя у некоторых голова побаливала от вдыхаемых газов. Но все уже основательно проголодались, поэтому на дымок от костра лишь благожелательно щурились. Жареные куски топотунов расходились по кругу моментально, повара не успевали готовить следующие.

После сытного обеда все вознамерились вздремнуть, но вот тут-то и начались неприятные предвестники то ли землетрясения, то ли извержения новых вулканов. Чуть не каждую минуту весь грунт мелко сотрясался, словно невидимый великан кувалдой пробивал себе выход наружу из мрачных подземелий.

Теперь уже капитан Мензари заволновался всерьез. Эсехон стал чаще выскакивать наружу и проводить анализ воздуха, робот-ходунец завис над щелью, пытаясь уловить первые признаки опасных газов. А люди принялись паковать свои нехитрые пожитки и собирать запасы продуктов. Осталось лишь дождаться команды от гаибса, чтобы надеть респираторы, вскинуть на плечи приготовленный груз, схватить посохи и выбраться из пещеры на площадку, почти по колено засыпанную пеплом.

На счастье, к ночи все опять успокоилось, и большинство пленников заснули, положив под головы заготовленный багаж. А снаружи разразился затяжной тропический ливень. Он очистил воздух от вредных примесей, но зато превратил стоячие места в черные от пепла болота. По всей видимости, низвергающаяся с небес вода и не собиралась заканчиваться в ближайшие часы. На стенках прорытого людьми тоннеля то и дело отсвечивали вспышки молний. Если бы не эти молнии и гром, шум дождя вообще замечательно способствовал бы крепкому сну, который всегда помогает пережидать неизвестность.

Но именно тогда, когда все успокоились и поверили в образовавшееся затишье, коварная планета и нанесла самый главный удар. Пещеру затрясло так, что часть сталактитов сорвалась с потолка, кроша все на своем пути.

Началась паника. В хаотичном мелькании фонарей все похватали свою поклажу и устремились к выходу. Перед тоннелем планетарный робот наводил порядок, подсвечивая своими прожекторами и сдерживая людей, чтобы те в панике не затоптали друг друга. Своего друга капитана Эсехон постарался выпустить наружу одним из первых.

А из ночного неба продолжал хлестать кошмарный ливень. Хорошо, что все спали в скафандрах, оставалось лишь накинуть непромокаемые капюшоны и поднять над глазами пластиковый козырек, который в случае необходимости мог закрыть все лицо.

Гаибс, стоя по щиколотку в пенящемся потоке дождевой воды, встречал каждого выходящего отрывистыми командами. Он первым заметил неожиданное препятствие на выходе из лагеря и теперь распределял людей на авральные работы:

– Женщины светят, мужчины оттаскивают мелкие обломки от валуна! Шевелись! Иначе мы его не вытащим и Эсехону придется лезть через скалы!

Валун действительно оказался со всех сторон плотно зажат нанесенными водой обломками скал и мелкими камнями. Людям пришлось передвигаться по пояс в образовавшемся грязевом водовороте, расчищая намытые завалы. К тому же основательно мешали рюкзаки на спинах, скидывать которые Мензари категорически запретил. Он стоял на полпути между пещерой и копошащимися в воде людьми и периодически с беспокойством оглядывался назад: слишком уж долго не появлялся Эсехон со своим длинноногим помощником.

Матеус стоял рядом, придерживая за ствол тяжелый пулемет, а Гилана жалась к его спине.

Планетарный робот появился из пещеры последним, сразу после выбежавшего оттуда робота-ходунца, и принес весьма нерадостное известие: двое мужчин погибли под рухнувшим сталактитом и еще одна женщина находится при смерти. Ее раны, скорей всего, несовместимы с жизнью. По стечению обстоятельств пострадала как раз группа раненых, с которых еще не сняли гипсовые накладки. Они располагались на самом, казалось бы, безопасном участке, но слепая судьба именно их выбрала жертвой.

Мензари с сожалением покачал головой, раздумывая, посылать ли Эсехона за тяжело раненной женщиной. Но тут опять так сильно тряхнуло, что люди от неожиданности попадали на землю. Один из вулканов разразился такой вспышкой, что, несмотря на непроницаемую пелену дождя вперемешку с сажей и пеплом, на какое-то время стало светло. После этого участь женщины, оставшейся в пещере, была решена: важней спасти остальных.