Мужчина, сидевший на соседней скамье, заговорил со мной по-немецки, а потом, когда увидел, что я не понимаю, перешел на английский.

– Такая хорошенькая женщина не должна плакать. Могу я предложить вам свой носовой платок, мадам?

Несмотря на боль в сердце, я улыбнулась ему. Человечек был очень забавным. Из-под шляпы в разные стороны торчали пряди светло-русых волос. Густые усы были подернуты сединой. В голубых глазах светилась улыбка.

– Нет, спасибо. – Я порылась в своем ридикюле. – У меня есть платок. – Я вытащила маленький квадратик шелка, обшитый кружевами, более подходивший для заигрывания, чем для вытирания слез.

– Очень огорчительно видеть несчастливой такую красавицу, – вздохнул мужчина. – Я могу вам чем-нибудь помочь?

– Нет-нет. – Я покачала головой и снова улыбнулась ему. – Я просто веду себя очень глупо, только и всего. Ребенок, и снег, и холод… – Я закусила губу и опустила голову.

– Да, разумеется, – кивнул мой собеседник. – Моя жена вела себя точно так же. Она все время плакала, и я в душе чувствовал себя немного обиженным.

– Правда? Я, наверное, действительно несправедлива к мужу. Он боится так же, как и я.

– Конечно, – кивнул мой новый знакомый. – Не сомневаюсь, что все дело обстоит именно таким образом. Без сомнения.

– Да-да, – я спрятала влажный платочек в муфту, – мы оба нервничаем. Мне нельзя думать только о себе, это эгоистично.

– Вот теперь вы говорите, как разумная женщина, – с одобрением отозвался мужчина. – Боже, опять пошел снег! – Он взглянул на небо. Снег шел уже целых полчаса, и поля его шляпы давным-давно побелели, но он только что заметил это. – Возможно, мы могли бы вместе выпить чаю, мадам? – Он встал и коротко кивнул мне. – Красавицы никогда не должны испытывать грусть или… холод.

– Нет, спасибо. – Я встала, протянула ему руку, и он галантно поцеловал кончики моих пальцев. – Вы были очень добры. Спасибо и до свидания.

– До свидания, мадам. Надеюсь, у вас все будет хорошо. Я вышла из парка. Какой добрый человек, думала я. И хорошо одетый к тому же. Возможно, это торговец, хотя, насколько я понимала, в эти часы дня все торговцы корпят над своими бухгалтерскими книгами. Нет, его окружало облако какой-то мечтательности, как того профессора, которого я однажды встретила в Париже. Профессор думал, что разработал систему, как выиграть в «фараона», и как же он был расстроен, когда проигрался в пух и прах. Да, этот человек определенно напомнил мне того профессора.

Мы с Сетом ужинали в гостинице. Мы оба не очень хотели есть, но выпили две бутылки вина. Я не стала рассказывать ему о гадалке, но описала встречу с забавным мужчиной в парке.

– Тебе стоило пойти и выпить с ним чаю, – сказал Сет. – Это могло бы привести к… другим последствиям. – Непристойный смысл его слов был очевиден.

Старательно улыбаясь, я возразила:

– Не думаю, что я интересовала его с этой стороны.

– Почему? У некоторых мужчин очень необычный вкус. Коровы. Овцы. Собаки. Цыганки. Даже беременные женщины. – Сет издал короткий смешок.

– Если моя беременность кажется тебе настолько неприятной, – вскинулась я, покраснев, – то ты должен уйти. Ты не любишь меня, так почему ты должен любить ребенка, которого еще даже ни разу не видел?

– Здесь ты права. – Сет поднял бокал и подмигнул мне. – Очень разумное заключение.

– Ты уйдешь сегодня вечером?

– Разумеется. Почему бы мне этого не сделать?

– Мне кажется, ребенок появится на свет этой ночью.

– Ерунда! По твоим же расчетам, до родов еще не меньше недели. Выпей еще вина, моя дорогая жена, и не волнуйся.

– Нет, спасибо, Сет. Я поднимусь наверх, если ты не возражаешь.

– Почему я должен возражать? – весело спросил он. – Ты свободна в своих передвижениях.

– Счастья тебе сегодня. Во всем, чем бы ты ни занимался. Я поднялась к себе в комнату и внезапно чуть не упала от пронзившей меня боли в животе. Я была вынуждена присесть, и Анна подбежала, готовая помочь.

– Весь день меня беспокоили редкие спазмы в животе, – всхлипнула я. – А он не поверил, что все случится сегодня.

Анна повернула голову в сторону двери.

– Ты спрашиваешь, надо ли звать Сета? Нет-нет. Это может длиться часами, а я не хочу испортить ему вечер.

Я разделась и легла в постель. Схватки повторялись сначала каждые сорок пять минут, затем каждые полчаса. Я радовалась, что скоро все закончится. В два часа ночи я послала Анну за акушеркой, которая жила в миле от нас.

Шел сильный снег, но я надеялась, что акушерка успеет вовремя. Однако, как только служанка ушла, схватки стали сильнее, словно ребенок только того и ждал, чтобы мы остались с ним одни.