24 марта отправился к президенту по поводу «Капитана Рябинкина». Наша фирма, расположенная в Мурманске, договорилась с израильтянами о проведении поисковых работ на нефть на шельфе Израиля. Работы должны были производиться геофизическими методами (сейсморазведка) со специально оборудованного и оснащенного корабля «Капитан Рябинкин». Но когда «Рябинкин» уже разводил пары, израильтяне неожиданно и без объяснений разорвали контракт. Во всяком случае так мне объяснили мурманчане.

Начал разбираться. Обращался в МИД. Все как-то расплывалось. Вроде бы военные возражали: корабль напичкан электроникой, будет все слушать. Но военные от разговора уклонялись. Осталась единственная надежда — президент.

Изложил ему всю историю. Сказал, что наша фирма готова допустить на корабль любых контролеров и в любых количествах. Президент обещал помочь. Но оказался бессилен…

Потом мудрые люди сказали мне, что если дело пахнет безопасностью, надо действовать через военного секретаря премьера Дани Ятома. Но это уж потом…

Еще более мудрые люди объяснили, что контракт был загроблен крупными иностранными фирмами, которые занимаются сейсморазведкой. Они не хотели через Израиль выпускать «русских» на мировую арену.

Поневоле станешь фаталистом. Ни один из крупных проектов, которые могли бы стать несущими конструкциями экономического, научно-технического сотрудничества между Россией и Израилем, так и не встал на ноги. О некоторых таких проектах я уже упоминал. Продолжу скорбный список: создание совместного предприятия по производству пассажирских самолетов на базе ИЛ–96–300, разработка и производство бизнес-самолета «Гэлакси», строительство железной дороги Беэр-Шева—Эйлат, строительство метрополитена в Тель-Авиве. Часто были виноваты мы. Хаос, нерасторопность, неумение действовать в рыночном полете. У израильтян (или — на израильтян) действовали, если я правильно понимаю, другие тормоза и прежде всего — нежелание запускать в свой курятник конкурентов, да еще с не очень хорошей коммерческой репутацией.

Рабин в Москве

В апреле произошло два важных события. Внешняя политика: Рабин посетил Россию. Внутренняя политика: открылся купальный сезон (он продолжается с 12 апреля до 3 октября).

Но если по порядку, то 4 апреля мы встречали Посувалюка. Пыль после визита Козырева уже осела. О приезде Виктора Викторовича мы знали заранее. Так что все шло спокойно и размеренно.

Были у Рабина и у Переса. Главная тема — приближающийся (24–27 апреля) визит Рабина. Посетили американского посла. Поговорили о мирном процессе и о коспонсорстве.

В свободное время немножко посплетничали. Посувалюк признался, что он «ошибся» в Чистякове, слишком «самомнения» много. Иванов хорош, но уж больно «работоголик».

Сочинил стих:

21 апреля улетел в Москву. 24-го торжественно встречали Рабина. Ковер у трапа. Почетный караул. Рапорт. Оркестр. Мотоциклы со всех сторон. Уж чего-чего, а встречать и провожать мы умеем.

Череда встреч: В.С.Черномырдин, И.П.Рыбкин, В.Ф.Шумейко, Б.Н.Ельцин, А.В.Козырев, П.С.Грачев. Официальные переговоры шли, как и положено, чинно, без углубления в конкретику, с аккуратным сглаживанием острых углов.

Рабин подчеркивал опасность терроризма и исламского фундаментализма, предостерегал против ядерных амбиций Ирана, выражал обеспокоенность свободой антисемитизма Б России, возражал против вооружения Сирии. Все обратили внимание на то, что часовой разговор с министром обороны Грачевым Рабин провел без своего официального переводчика, воспользовавшись услугами военного атташе Михаила Штиглица. Сплошные секреты…

Напряженная работа шла за кулисами: Зина Кляйтман и Виктор Юрьевич Смирнов шлифовали и готовили к подписи тексты семи соглашений. Справились с этим делом блестяще! Именно с восклицательным знаком.

Были подписаны соглашения о научно-техническом сотрудничестве, о сотрудничестве в областях агропромышленного комплекса, туризма, культуры и образования, здравоохранения и медицинской науки, торговли и экономического сотрудничества и соглашение об избежании двойного налогообложения. [37] Это была солидная правовая база для сотрудничества. Но кроме базы необходимы еще желание и воля. Тут был дефицит с обеих сторон. Не до этого им было. Однако соглашения существуют, и я надеюсь, когда-нибудь они наполнятся живой, плотной материей.

Непременный Большой театр. Царская ложа. Мрачный охранник, смачно жующий жвачку и очень удивившийся, когда я предложил ему прервать этот процесс. «Жизнь за царя» в полном, трехчасовом варианте. И в полном великолепии массовых сцен. Рабин выдержал до конца.

Прокол на официальном обеде. Подавали черную икру и осетрину. Евреям это есть не положено. Подали мороженое, что после мяса тоже запрещено. Хорошо, хоть поросенка не было. Сидевший рядом со мной Э.Рубинштейн задумчиво жевал помидоры…