В данном случае сознательная дезинформация со стороны британского источника не вызывает сомнений.

Наконец, нельзя забывать и о самом популярном и влиятельном американце первой четверти двадцатого века – Генри Форде.

Современники сравнивали Форда с Авраамом Линкольном, Карлом Марксом и даже с Иисусом Христом. Ему не хватило лишь немного голосов, чтобы быть избранным президентом Соединенных Штатов вместо Кулиджа. Подобная популярность, имевшая международный характер, объяснялась двумя его фундаментальными и взаимосвязанными изобретениями: демократизацией автомобиля и политикой высокой заработной платы. Но выступив в роли благодетеля и героя нового времени, Форд, родившийся на ферме в Мичигане, полностью сохранил ностальгию по простой сельской жизни, разрушению или переоценке которой он способствовал больше, чем кто-либо другой в этом мире. Именно в этом парадоксе искали причину юдофобии этого автомобильного короля, обращенного в прошлое, Тем не менее имеются и другие особенности, прежде всего вегетарианство и другие абстиненции и фобии (отказ от употребления крепких напитков, чая, кофе и табака), сближающие его с Рихардом Вагнером, Хьюстоном Чемберленом и Гитлером. Разумеется, подобные сравнения не следует абсолютизировать, поэтому перейдем к более конкретным деталям. Что касается этого героя нового времени, то следует отметить ту роль, которую довелось сыграть в истории главного провала его жизни пацифистке Розике Швиммер. Эта венгерская еврейка была основной движущей силой «круиза мира», организованного Фордом в конце 1915 года, чтобы убедить европейцев остановить их кровавую бойню. Публицист Герман Бернштейн также принимал участие в этом предприятии, превратившемся в посмешище. Шесть лет спустя в одном интервью Форд проявил свою злопамятность, вспоминая об этом в следующих выражениях:

«На корабле было двое выдающихся евреев. Мы не прошли и двухсот миль, когда эти евреи стати говорить мне о власти, находящейся в руках еврейской расы, и о том, каким образом они правят миром благодаря своему контролю над финансами; только евреи могли остановить войну. Я отказался поверить им и сказал об этом. Тогда они стали во всех подробностях описывать мне, как евреи контролируют прессу и откуда у них деньги. В конце концов им удалось меня убедить. У меня это вызвало такое отвращение, что я даже хотел повернуть корабль обратно…»

Далее Форд объяснял, что поняв таким образом причину войн и революций, он решил довести ее до сведения своих сограждан. Совершенно естественно, что в обстановке, воцарившейся в США в 1920 году, и под непосредственным влиянием провокационной статьи в «The Times» он начал в мае того же года свой антисемитский крестовый поход. Следует добавить, что главным выразителем своих идей он избрал канадского журналиста Уильяма Камерона, принадлежащего к странной христианской секте «британских израильтян», крайне отрицательно относившейся к сыновьям Израиля. (Впоследствии Камерон стал президентом пронацистской «Англосаксонской федерации Америки».)

22 мая 1920 года еженедельник «The Dearborn Independent», купленный Фордом в ноябре 1918 года, опубликовал первую статью, разоблачающую экономическое господство евреев. Следующая статья разоблачала политическое могущество, находящееся в руках группировки со странным названием «All-Judaan» («Всеиудейское [общество]». Нарисованная в статье картина завершалась на очень мрачной ноте:

«All-Judaan» имеет свои вице-губернаторства в Лондоне и Нью-Йорке. Отомстив Германии, это общество готово к завоеванию других стран, Оно уже контролирует Великобританию, Россия еще сопротивляется, но ее шансы крайне малы. Соединенные Штаты с их общеизвестной терпимостью представляются многообещающей целью. Театр военных действий меняется, но евреи остаются прежними во все времена».

Луис Маршалл послал гневную телеграмму протеста, в ответ на которую Форд выразил сомнения о состоянии его рассудка. Впервые евреи отступились; в конце июня Джекоб Шифф писал: «Если мы вступим в противоборство, мы разожжем пожар, и никто не сможет предсказать, каким образом его удастся потушить». В тот же день газета «The Dearborn Independent» начала цитировать «Протоколы», которые отныне стали ее главным аргументом. В то же время фонд Форда договорился с частным сыскным агентством и организовал разведывательную сеть, в которую под кодовыми именами вошли доктор Хьютон, Наталия де Богори и многие другие русские эмигранты; один из них, Сергей Родионов, отправился в путешествие в Монголию, чтобы найти там еврейский оригинал «Протоколов». Другие детективы принялись за поиски секретной линии связи, по которой Луис Брандес передавал свои распоряжения в Белый дом. Воображаемые ужасы пастора Сименса остались далеко позади. Более того, новые версии поддерживались тем, не имеющим себе равных, доверием, которым было окружено имя Форда. Американское издание «Протоколов» было опубликовано в августе 1921 года. Луис Маршалл писал по этому поводу: «[Это издание] содержит вторую часть, которая должна доказать осуществление заговора, якобы обнаруженного в «Протоколах»… Это опасней, чем динамит» (10 сентября 1921 года).

Через десять дней он продолжил:

«События показали, что политика умолчания была ошибочной. Не только каждую неделю продолжается публикация столь же яростных статей Форда, но что еще хуже, «Протоколы» распространяются в каждом клубе, в каждой газете, их получили все члены Конгресса, они находятся в руках тысяч людей. Их обсуждают во всех сачонах и во всех социальных кругах…»

Если верить нью-йоркскому журналу «Америка», эти дискуссии происходили также публично, но описание, принадлежащее этому католическому органу, заставляет предположить, что в своей собственной вотчине евреи быстро взяли верх: «…не прошло и трех недель, как на всех бродвейских перекрестках зазвучали пронзительные голоса продавцов газет. «Читайте всю правду о предателе Генри Форде! Читайте всю правду об обманщике Генри Форде!» Очень быстро стало ясно, что по крайней мере в Нью-Йорке господин)' Форду не удастся добиться монополии на внимание публики». Журнал «Америка» ставил своим читателям в пример боевой дух евреев: «Их способы действовать не всегда заслуживают подражания, но быстрота и эффективность их реакции на любое оскорбление в адрес их религии заслуживают восхищения».

Однако другие фальшивки, уже чисто американского происхождения, продолжали выходить в свет: Джордж Вашингтон якобы писал, что евреи были более опасными противниками, чем английская армия; Бенджамин Франклин якобы зашел еще дальше, предсказав, что вторая половина двадцатого века станет эрой мирового господства этих вампиров. Но как и в старой Европе самый короткий путь к американским сердцам нашел антибонапартистский пасквиль жалкого адвоката Мориса Жоли, закамуфлированный под еврейские «Протоколы» и прокомментированный «израильтянином» Уильямом Камероном.

Форд, продававший больше автомобилей, чем все его конкуренты, вместе взятые, и продавший в 1919 году более миллиона автомобилей, находился тогда в зените популярности и власти. Его посредники и агенты должны были искать подписчиков для «The Dearborn Independent» (в одном конкретном случае их было 288 человек). Антиеврейские статьи также продавались в виде брошюр как в Соединенных Штатах, так и за границей. Ведущие «патриотические общества» Нью-Йорка пошли по следам Форда; в случае «Nations Civic Federation» евреям удалось добиться запрета антисемитской пропаганды, но «American Defense Society» продолжало рекомендовать по всей Америке чтение «Протоколов» независимо от того, «подлинны они или фальшивы».