Осенью 1920 года размах антисемитской кампании впервые побудил крупные еврейские организации, светские и религиозные, нейтральные и сионистские, объединиться, чтобы успешнее справляться с «самой серьезной проблемой, когда-либо возникавшей перед американским еврейством». Первого декабря они опубликовали «Призыв к согражданам», озаглавленный «Протоколы», большевизм и евреи». Ещё один раз за долгую историю рассеяния евреи прилагали все силы для того, чтобы объяснить, что выдвигаемые против них обвинения ложны и бессмысленны. Но в Соединенных Штатах они смогли использовать новый аргумент:

«Если отвлечься от их истории, характеризующейся крайним неправдоподобием, то анализ [текста] «Протоколов» показывает (…) что они должны принадлежать перу самых отъявленных врагов демократии. Они изобилуют циничными отзывами о Французской революции и понятиях свободы, равенства и братства. Они восхваляют привилегии и самовластие. Они издеваются над образованием. Они осуждают свободу совести. Они утверждают, что политические свободы являются только идеей, а не реачьностью, и что доктрина, согласно которой правительство должно служить народу, это лишь пустая фраза».

Опубликованное некоторое время спустя {16 января 1921 года) заявление подписали почти все видные американские общественные деятели. Три президента (Тафт, Вильсон, Хардинг), девять государственных секретарей, один кардинал и много других видных свяшенносггужителей, президенты университетов, деловые люди и писатели – всего более ста подписей – выражали свой протест в следующих выражениях:

«Нижеподписавшиеся граждане нееврейского происхождения (той) и христианского вероисповедания осуждают и глубоко сожалеют по поводу возникновения в нашей стране организованной антисемитской кампании, ведущейся согласованно и в унисон с аналогичными кампаниями в Европе… Американское гражданство и американская демократия стали объектом вызова и угрозы. Мы протестуем против згой организованной кампании предрассудков и ненависти не только потому, что она является безусловно несправедливой по отношению к тем, против кого она направлена, но в первую очередь потому, что мы убеждены в ее абсолютной несовместимости с американским гражданством, лояльным и интеллигентным…»

В заключительной части этого манифеста содержался призыв к тем, кто «формирует общественное мнение», всеми силами бороться против «этой антиалгериканской и антихристианской агитации». Но самые влиятельные и самые известные американские имена уже значились под этим текстом: знаменитый адвокат и воинствующий атеист Кларенс Дэрроу соседствовал там с Евангелиной Бут, майором Армии Спасения, Дэвид Джорджам, а также президент Стэнфордско-го университета, который раньше разоблачал финансовую гегемонию евреев, и У. Р. П. Фауне, президент Браунского университета, не допускавший дискриминации по отношению к евреям. Некоторые из подписавших посылали отдельные письма, чтобы особо подчеркнуть свою солидарность; так, бывший государственный секретарь Роберт Лансинг сообщил, что в прошлом году «Протоколы» распространялись в его канцеляриях, пока не попали на его стол, и лишь тогда их распространение было остановлено. Можно также процитировать письмо кардинала (УКоннела, заявлявшего, что любая религиозная или расовая дискриминация является антиамериканской (похоже, что этот прелат совершенно упустил из вида, что в Соединенных Штатах также жили десять миллионов черных граждан…).

Как бы там ни было, этот великий христианский манифест получил в прессе и общественном мнении столь единодушное одобрение, что через несколько недель стало казаться, что Генри Форд остался в Соединенных Штатах в полном одиночестве. Луис Маршалл писал тогда, что антисемитская пропаганда в Америке «практически истощилась», а «движение Форда умирало медленной смертью». Однако автомобильный король отнюдь не собирался капитулировать и заявил журналистам в конце 1921 года, что скоро он предложит своим соотечественникам «новый курс истории» в его собственном изложении: там будет показано, что в Соединенных Штатах евреи спровоцировали войну Севера и Юга, организовали убийство президента Линкольна, «а также много других вещей, немного американской истории, которую не учат в школе».

Он выполнил это обешание лишь в малой степени, поскольку в 1922 году публикация антиеврейских статей в «The Dearborn Independent» постепенно прекратилась, уже никогда не возникал вопрос о войне Севера и Юга или о Линкольне. Антиеврейский пыл Форда угасал на глазах, хотя и медленно: лишь в 1927 году он помирился с евреями (в этом году «Дженерал Моторс» вытеснила его с первого места в автомобильной промышленности). Он даже обратился к Луису Маршаллу с просьбой подготовить текст его отказа от ранее сказанного, в котором в качестве оправдания делалась ссылка на незнание, но само отступление было в высшей степени полным и смиренным:

«…я заверяю, что был крайне шокирован, когда недавно познакомился с подборкой «The Dearborn Independent» и «The International Jew». Я полагаю своим долгом честного человека принести повинную за несправедливости по отношению к евреям, моим согражданам и братьям, попросив у них прощения за то зло, которое я им причинил; в пределах своих возможностей я отзываю те обвинения, которые выдвигались в этих публикациях, и заверяю их, что отныне они могут рассчитывать на мою дружбу и добрую волю. Излишне говорить, что сочинения, распространяемые в нашей стране и за рубежом, будут изъяты из обращения».

Однако эти заявления, встреченные евреями с энтузиазмом, оставили равнодушной американское общественное мнение в целом. Без сомнения новость была слишком банальной, в ней отсутствовала выразительность: для широкой публики гораздо более интересными были сообщения о том, что евреи – это чуждые существа, не подвластные общим правилам и занимающиеся международными заговорами. Еше раз подтвердился старый закон в области информации: «Когда собака кусает человека – это не новость, новость, когда человек кусает собаку».