Господинъ Вилліамсъ оба дни былъ здсь по обыкновенной своей привычк, госпожа Жевкесъ очень холодно ево принимала, и чтобъ не подать подозрнія, оставя ихъ, сидла въ моемъ кабинет, и свдала посл, что они бранились, и она очень на нево была сердита, мн разсудилось не показывать ей, что я сіе знаю, или бы знать хотла. Онъ ей сказалъ, что не будетъ сюда часто ходить, пока не получитъ отвту отъ господина Б… а она отвчала, что рже ходить будешъ, то лутче. Бдной сей человкъ открытностію своею не могъ склонить въ дружбу злова сердца госпожи Жевкесъ.

Часъ отъ часу я начинаю новыхъ умысловъ боятся, и прятать мои письма стерегусь больше прежняго, нын госпожа Жевкесъ не терпеливо отвту отъ господина нашего на послднее письмо ожидаетъ.

Всегда, что нибудь странное приходитъ къ вамъ писать, посланной съ письмами возвратился, о бдная, о несчастная Памела, что съ тобою будетъ никогда чаю двка въ мои лта такихъ бдъ не терпла, ни искушеній вредныхъ не знала. Посланной два письма привезъ, одно къ госпож Жевкесъ, а другое ко мн, оба письма равно запечатаны были, господинъ мой печатая ихъ ошибся, мое письмо подписано было къ госпож Жевкесъ, а ее ко мн, но оба они мн печальный. Госпожа Жевкесъ принесла ко мн письмо, и отдавая сказала, вотъ письмо которова вы такъ долго ожидали, и оставя меня вонъ вышла. Я распечатала письмо госпожи Жевкесъ, которое подписано было. Двиц Памел Андревсъ, а въ заглавіи написано госпожа Жевкесъ. Я сему удивясь была рада: ибо думала что нибудь о себ провдать чрезъ счастливую сію ошибку, и съ крайнымъ примчаніемъ читала ужасное содержаніе слдующаго письма.

"Госпожа Жевкесъ.

"Письмо ваше много мн труда приключило, безъ сумннія эта дура лутче пойдетъ за какова нибудь побродягу замужъ, нежели хотя малую благодарность оказать похочетъ, за вс мои къ ней милости, которые и впредь продолжать былъ намренъ, но я скоро познать ей дамъ гнвъ мой и правильное отмщеніе. Прошу васъ умножить стараніе свое въ смотреніи, что бы она не скрылась, я вамъ посылаю письмо сіе съ добрымъ моимъ Швейцаромъ, которой повсюду здилъ со мною, этотъ такой человкъ, на которова я много надется могу, и все, что вы прикажете совершенно исполнитъ. Эта лукавая двка цлую націю подговорить можетъ, притворной своею простотою и наружной добродтелью, можетъ быть уже и у васъ всхъ людей въ дом подъговорила такъ какъ здсь до послднева человка въ дружбу къ себ склонила, Иванъ Арнольдсъ, на которова я больше всхъ надялся и содержалъ отменно предъ другими, нашолся противъ меня изменникъ однакожъ я ему заплачу такъ какъ онъ достоенъ.

"Что касается до молодова Ханжи Вилліамса, мн нчево васъ учить, желаю, что бы онъ не видалъ впредь эту безпутную двку, я просилъ господина Схортера моего прокурора, чтобъ скоря ево посадилъ въ тюрму за долгъ моихъ денегъ, которыхъ бы я отъ нево ни когда не истребовалъ, ежелибъ онъ не такъ поступать началъ: ибо я о всхъ ево бездльныхъ поступкахъ извстенъ, и не могу снесть досады видя и списьма вашего ево съ нею инстриги, и намреніе, въ коемъ онъ признался чтобъ помогать ей къ уходу, въ такое время, когда еще мои намреніи ему были не извстны; ежели бы онъ по мннію ево изъ жалости хотлъ подать помощь онъ бы прежде ко мн отъ писать былъ, долженъ, слдуя должности своего чина, и памятуя мою милость; но онъ плнясь идола сего красотою, такъ какъ лицемръ вознамрился самъ съ нею бжать, и меня обносить въ домахъ честныхъ, объ чемъ господинъ Дарнфортъ самъ ко мн писалъ про ево бездльническія происки.

"Сіи поступки вмсто тово, что бы ему дать мсто, принудили меня раззорить ево въ конецъ, и низвергнуть въ темницу. Кольбрантъ мой врной Швейцаръ во всмъ волю вашу исполнитъ ежели другіе будутъ сему противны хотя она и увряетъ, что ни какой надежды оному страмцу не подала, но я не могу сему поврить, она бы со всей своею непорочностію и тихостію притворною, съ радостію ушла съ нимъ. Подумайте куда бы она ушла? Съ мущиной которова только съ недлю знать стала? И съ которымъ фамиліарно обходится весьма ей безчестно, не поверя моимъ обнадеживаніямъ, которые я подтверждалъ клятвами.

"Думаю, что я нын ее отъ всево сердца ненавижу, и хотя твердо положилъ ни чево и не длать, но что бы отмщеніе мое удовольствовать, и наказать за недоврчивость, честному моему слову, также и за презрніе любви моей, я могу принудить ее терпть все, а особливо, чево она всево боле боится и потомъ отдать злой ее дол. Пускай идетъ въ лса и долины и слушаетъ, какъ эхо будетъ повторять жалобу ея и вздохи. Пускай рыдаетъ потерявъ непорочность свою, которою сія дура и баснословка такъ много себя славитъ и ставитъ за велико. Я ду въ Лондонъ съ моею сестрою, и какъ скоро раздлаюсь съ нею, что думаю окончить недли въ три или меньше, то къ вамъ приду и привезу опредленное наказаніе сей не благодарной, дабы вс ее бды окончить; а между тмъ прилжно за нею смотрите, я вамъ давно сказывалъ, что она наполненна замысловъ и затй лукавыхъ, въ протчемъ я

Вашъ пріятель.

Чуть, что успла я ужасное сіе письмо прочитать, госпожа Жевкесъ вошла ко мн въ превеликомъ страх вся поблднвши, узная что ошибкой ее письмо у меня быть надобно, для чево вы мое письмо читали? съ превеликимъ сердцемъ она мн сказала и вырвавъ письмо, которое въ рукахъ держала, продолжала рчь свою, вы видите, что въ начал написано мое имя, политика и учтивость должны запретить вамъ читать ево дале. Не ругайте меня я ей отвчала, въ моихъ несносныхъ печалхъ, на счастье мое скоро васъ избавить отъ труда смотрть за мною, не могу живу быть, видя ясно свою погибель, и въ тотчасъ бросилась на постелю въ слезахъ утопая. Она въ другой палат прочитала письмо свое и вошла ко мн тотчасъ, подлинно говорила она мн, письмо сіе ужасно, я сама много опечалена имъ стала, и правильно боялась, чтобъ ваша нжность и упорство далеко васъ не замчали. Оставте меня госпожа Жевкесъ, я ей сказала, не могу боле говорить съ вами. Бдная двка она сказала добро, я тебя оставлю, а чрезъ часъ приду опять и надюсь, что будешь веселе, вотъ возми и твое письмо, и положа оное ко мн на постеліо вышла. Я съ начала не имла прочитать мочи, о злой человкъ и не милосердной! какіе пагубы и злости выдумать не можетъ! о гонитель, безчеловчный! какъ скоро возвратились мои силы, то и стала я разсуждать о содержаніи страшного сего письма. Слова написанные въ немъ дура, лукавой идолъ, показались весьма суровы вашей Памел, сама себя спрашивала, какіе я худыя дла длала? И изслдывая вс мои поступки смотрла, достойналь я своего несчастія, вздумала также, что и о бдномъ Иван провдали, удивлялась нечестивымъ поступкамъ господина Дарнфорта, которой обо всемъ писалъ, что говорилъ имъ несчастный Господинъ Вилліамсъ, наконецъ заключила, что отмщеніе господина нашева за то, что сей доброй и честной человкъ зжалясь надо мной, оказывалъ свои услуги, а всево боле терзало духъ мой, вспомня страшнаго Кольбранта, которой затмъ присланъ, чтобъ бды мои умножить. А когда вспомнила, что онъ хотлъ отнять мою непорочность, то вся кровь во мн оледенла. Чрезъ три недли пишетъ онъ, придетъ згубить меня! какіе ужасные слова сіи! о Боже ускори въ мою помощь! и отними духъ мой прежде, нежели прідетъ врагъ сгубить меня, или вразуми убжать несчастія, которое грозитъ мн пуще смерти! о Боже остави грхъ мой, естли я виновна.

Потомъ взяла письмо, которое подписано было къ госпож Жевкесъ, оно не меньше тово ужасно, и вотъ какъ написано было.

"Ты очень изрядно здлала, смлая, упрямая, лукавая, но недогадливая Памела, что заране меня уврила, какъ неправильна была моя склонность къ такой не достойной, какъ ты. Я къ теб имлъ любовь непорочную, почитая тебя образцомъ тихости и добродтели, которая не можетъ имть гнусныхъ намреній подъ видомъ поступокъ честныхъ. Теперь знаю тебя безпутную лицемрку, вижу, что мн ни въ чемъ врить не хотла, зная меня нсколько лтъ, и будучи въ милости покойной матери моей почти возпитана со мною вмст, не взирая на разность нашей природы, я имлъ къ теб такое снсхожденіе, въ которомъ нын самъ устыдился. Ты скоро себя поврила такому человку, которова только нсколько дней, какъ знать стала, и заключила не одумавшись бжать съ тмъ, которова прелести твои принудили нарушить должность и благодарность, кои онъ вчно противъ меня имть обязанъ, да еще и въ такое время когда онъ ожидалъ счастливую себ жизнь отъ меня получить. Впередъ гд увижу хорошее лицо, то вспомня тебя буду думать, что злое и не постоянное серце въ томъ тл заключено, и гд услышу, что двка славится добродтелью своею, всегда буду думать, что опа подъ шумомъ словъ своихъ, готовится исполнить намренье злое; ты не хотла поврить моимъ клятвамъ, которые теб вчное благополучіе сулили, правда что я устрашилъ тебя завезя въ такое мсто, гд ты не думала быть, а льстилась прихать въ другое, но не многоль я потомъ старался тебя уврмть о не порочности моихъ намреній, общая при томъ хотя и съ великимъ себ принужденіемъ, любя тебя чрезвычайно не приближатся къ тому мсту безъ твоево позволенія; не довольноль было доказательства моихъ добрыхъ мнній и истинныхъ намреній въ твою пользу. Но какъ ты всему тому соотвтствовала такому человку, которова красота твоя плнила, и безстрашно отважася на побгъ свой ево склонила, и чрезъ то можно сказать во все его погубила, то не благодарной скоро и узнаетъ чему онъ достоинъ. Когда ты мн не врила въ правд, то знай, что тмъ дала мн свободу отнять данное теб слово, и я теб имъ теперь уже недолженъ, скоро увидишь какъ неправильно поступала съ такимъ, которой хотлъ быть