Своим бушлатом. Один рукав им, за другой тянул. Нож и нырнул через очередную дыру в камане. Но все равно - память и так осталась.

Когда срок перевалил экватор, я, упражняясь в армейских делах по принципу "на службу не рвись, от службы не бегай", вдруг начал ощущать свой в полку вес. Стали меня в разные технические комиссии включать по проверкам. Пару раз даже дивизионов других полков.

Занятие однажды приказали провести корпусное, в рамках сборов замов частей по вооружению. Майоров да подполковников. Хохмочка получилась чисто армейская, типичная, потому расскажу.

Занятие было по консервации будки на длительное хранение. Дали мне документус по этому процессу, поручили выучить, рассказать и продемонстрировать. Будку выкатили из НЗ, по счастью до антенн развертывать ее не требовалось. В полку на отдельной площадке установили. От дивизиона аншеф бойца в помощь выделил, того самого

Гюльгасана. Три дня дали на подготовку. Силикагелем в мешочках мы будку завесили, не хуже, чем Кадыр овощехранилище капустой. Швы прогерметизировали, выставку потребных смазок устроили, лейблами украсили. Какой-то там дряни не хватало, так я ее сам замикстурил, вспоминая Гашека:

"- Мне нужен елей, освященный епископом, - спросил

Швейк в скобяной лавке.
– Он у вас есть?

–  Ну конечно!
– ответил старший приказчик, - Дайте ему конопляного масла номер семь."

Коронным номером занятия, его жирной завершающей точкой должна была стать проверка герметизации после окончательного задраивания кабины. Для этого Инструкция предлагала вставить в один из вентиляционных лючков фанерную заплату с двумя штуцерами. Одним для подачи сжатого воздуха, другим для присоединения водяного манометра.

Герметизация считалась нормальной, если поданное в кабину избыточное давление в 50 мм водяного столба падало вдвое не быстрее, чем за двадцать секунд. При первом прочтении докУмента у меня сразу возникло желание дать автору в морду. Сжатый воздух - без проблем,

МС-ку подгоним, что шар-баллоны ракет заправляет. В день занятия обещали выделить. А вот где я вам манометр такой возьму? Во всем полку нет ничего похожего. Но тут во мне взыграл выпускник физфака и я сваял девайс собственными руками. Нашел стеклянную трубку, пошел в автопарк и с помощью газового резака согнул ее в виде буквы U.

Стеклодувная мастерская, первый курс. Хорошо учили, однако. Закрасил воду чернилами, залил, линеечку проволокой примотал - готов прибор.

Пристроили к фанерке, все по-писаному. Как что получится, проверить не удалось - сжатый воздух только завтра, прямо на занятии. Хотя сомнения и были - при резком захлопывании двери воздух по ушам не бил, как ожидалось. Гюльгасана я к занятию настропалил-накачал.

Чтобы ко мне не обращался. А то начнет свое "ты" лепить, сраму не оберемся. Чтобы я ему:

–  Ефрейтор Исламов!

–  Я!
– чтобы он громко так, бодро.

–  Прогерметизировать дверь кабины!

–  Есть!
– и чтобы он быстро так, шустро. "С огоньком", блин, а не как в жпу раненый.

Вот и начало занятий. Все готово. Девять часов. Солнышко, июньская утренняя прохлада. Половина слушателей с глубокого послевчерашнего похмелА. Еще бы - второй день двухдневных сборов. Я все думал, как начинать-то? Ведь по правилам, старший группы должен доложить преподавателю о готовности к занятиям. Это лейтенанту-то будет подполковник докладывать? Не смешите мои портянки. Потому проявив инициативу сразу двинул вперед.

–  Товарищи офицеры! Мне поручено провести с вами…

И все пошло своим чередом. Языком молочу, на схеме и в натуре показываю. Проникшийся задачей Гюльгасан действует с четкостью караула у Мавзолея. Спектакль идет на ура. Наконец, дошло до финала.

Подогнали МС-ку, дуем. Минут пять прошло, столбик в трубке шевелиться и не собирается. Триста атмосфер баллона вдули - даже не дрогнул.

–  Ладно, лейтенант!
– сказали мне полуполканы, - одним словом ты не кабину надул, а нас. Или, может, и тебя вместе с нами надули.

Посмеялись и похмеляться пошли. А я, так жидко обмаравшийся, все же решил разобраться, в чем дело. Полез под лафет будки, где низ вращающегося токосъемника, что-то там, уже сейчас не помню, вскрыл, аж заводское еще, что и трогать никогда не требовалось. И тут мне захотелось уже не просто набить морду автору, а расстрелять его из рогатки. Шариками от никелированных кроватей, какими мы в детстве пуляли. Не торопясь, с особым садизмом. Потому что там было отверстие, где-то в четверть квадратного метра, причем такой формы, что задраить его было практически невозможно. Разве что с помощью современной монтажной пены и то проармировав предварительно гнутыми сетками. Вот ведь скотина! И, наверное, сидит где-нибудь в управлении Главкома ПВО. С девяти до восемнадцати. Инструкции пописывает. На службу в метро ездит, гад! А я тут ошкверявился с его подачи. Манометр сделал, старался дурачишка… Одно утешение.