История эта продолжалась с четверга до вторника. Так что неучтенный начальством в выходные, я в столицу сгонял. С вечера пятницы до утра понедельника.

Однако фиаско с надуванием на мою репутацию не повлияло. Полоса такая пошла. В КПСС предложили вступить, но тут я уклонился - сказал, что надо над собой еще поработать, а то пока уж очень я горяч. Не то чтобы я против коммунистов был, нет. Пионерское детство и спортивная юность у меня в заднице лет до сорока играли, но несколько в другом плане. Если какая-то задача в принципе решаема, то почему это ее не решу именно я? Что значит - не умею? Вникну, разберусь, научусь и сделаю! И делал. Но вот с общественной работой еще в Универе у меня были сложные отношения. Какая могла быть общественная работа, если в день три с половиной часа на дорогу уходило, на принудительный досуг, используемый для пополнения эрудиции? А в перспективе и дальше будет уходить? Потому рассаматривал эту работу исключительно как раздражающий и отвлекающий от дела фактор. Так что подход был сугубо прагматический. Членство в КПСС - это, конечно, веревочка, по которой можно легче повыше выбраться. Но больше - это уздечка, за которую тебя дергать будут. Да и не лежала душа как-то.

Вскоре в газете окружной про наш дивизион полстраницы прописали, а нас сфотографировали. "Высокие соцобязательства взял расчет, которым командует лейтенант такой-то. На снимке. Лейтенант такой-то со своим расчетом". Я, Юраш и Владимир Васильевич с гаечным ключом на 32. Обычно эта "Стой, кто идет?" по всей ленкомнате валялась, но тут бойцы мигом разобрали для дембельских альбомов. У нас для общаги свой экземпляр выписывался, ППС уговорил. Полежала она у меня на подоконнике дня три, да и пропала. Убрать захотел - уже поздно.

Оказалось, Андрюха второпях ее обычным назначением использовал. В наших выгребных удобствах. Может, ее теперь в Сети поискать?

Потом экзамен на классность подошел. Второй я уже имел, а тут пошел сдавать на первый. В комиссию корпуса.

–  Ты что, лейтенант?
– сказал ее председатель или как там его.

–  Не слишком ли высоко тянешься? У нас большинство кадровых через два года только второй класс имеет, да и то не все. А ты сколько прослужил? Распушился, двухгодичник!

–  Ну что вы, товарищ подполковник! До двух лет мне еще пять месяцев. К тому времени я на "мастера" сдам. А сейчас пока вот только на первый. На него три системы надо знать. Я знаю пять.

Всю будку "П" и всю кабину "А". Неисправности устранять на всех приходилось. По трем системам месячный регламент делаю наизусть. Еще по двум в каждую инструкцию гляну не больше, чем два раза. Проверяйте!

Что-то они меня там поспрашивали, больше по верхушкам. А потом Ван

Ваныч Петченко, что по будке главным технарем корпуса значился, сказал.

–  Да что его пытать? Знаю я его, видел, как работает. Вполне соответствует.

И вышел я оттедова перьвоклассным специалистом. На "мастера" я сдавать, конечно, не собирался. Учить те 102 страницы "Правил стрельбы" наизусть, да еще и практику набирать, зачем оно мне?

В начале сентября были соревнования молодых офицеров корпуса.

Заочно-очные. Очную часть на базе нашего полка проводили. От полка нас трое было из разных дивизионов. В основном соревновались по всякой общевойсковой дребедени. Физо, строевая и управление строем, организация связи, стрельба, партполит, хим-дым… Там мне и поперло. Даже из ПМ двадцать три очка выбил, единственный раз в жизни. По управлению строем, помню, красивое было упражнение. Надо было вести строй прямо на стену и скомандовать на ходу "кругооом… марш!". Оценивалось расстояние до стены. Кто ближе повернул, но чтобы стену не задели. Тут у меня тоже все удачно выпало. По партполиту выписку предъявил о сданном кандидатском по философии…

А в заочной части, вероятно, рейтинговая была система. Конкурс классностей, конкурс должностей… Не знаю точно. Я, конечно, не плох был, но все же кажется мне, что полк меня проталкивал. Видать, начальству хотелось нестандартно выпендриться - вот, мол, каких мы двухгадов выращиваем.

Через месяц вызвали в кадры корпуса. Вручили грамоту и часы

"Командирские". С гравировкой по окружности "От командующего", а в центре "МО ПВО". Вот они, передо мной сейчас.

–  Ну что, Профессор, - сказал начкадрами подполковник Вяликов,

–  Всех одолел?

–  А что, разве всех?

–  Нет, только второе место. Вот, в грамоте написано.

–  Эх, товарищ подполковник! Все нормально, хватит и этого. Но это потому, что прав водительских у меня нет. А видели бы вы, как я подъезжаю!

–  Да уж вижу, как ты подъезжаешь!

–  Нет, как я к пусковой подъезжаю!
– меня действительно Юрок и

Леха потренировали знатно.

–  Да ты, небось, и правил движения-то не знаешь!

–  Никак нет, знаю. Имею права на мотоцикл уже пятый год.

–  Ну ладно. Приноси фотографии, подумаем над твоим вопросом.

–  А фотографии у меня с собой. Недавно на замену комсомольского билета фотографировался, вот они и лежат в кармане.

–  На все-то у тебя сразу ответ готов…

Пара недель - и выдали мне удостоверение водителя третьего класса, выписанное зенитно-ракетным училищем. Ну, конечно, литр коньяка и т.д…

Хороший был дядька, бывший фронтовик Вяликов. Это с его подачи я в наш ближний полк попал. В тот самый первый день, когда из округа в корпус прибыл для дальнейшего распределения, температура у меня прыгнула до 38 с лишкОм, еще в поезде. Вот Вяликов меня в местный полк и направил - начинай служить с укладки в санчасть, куда ты, такой, еще дальше поедешь? Обширен был корпус по дислокации, запросто мог я осесть где-нибудь возле Котласа. Или в Сусанинском районе, как раз там, куда Иван поляков завел. Где к "точкам" медведи заглядывали. Хотя, полагаю, и там бы не пропал. Мы хоть и из