— Делать больше нечего?

Я отмахнулась от пера, намеревавшегося теперь залезть мне в рот.

— Прекрати!

Эльф убрал перо, но уходить не собирался. Почувствовав, что еще немного и в моей комнате появится свежий труп, он поспешил объясниться.

— Я будил тебя, кричал, но ты ни в какую не хотела вставать. Пробормотала только: "Иди к лешему в…"

Я оборвала приятеля.

— Тогда почему ты еще здесь? И вообще, какого демона ты будишь меня в такую рань?!

Рэй расплылся в жизнерадостной улыбке и уже хотел ответить, но я решила высказать ему все.

— Или ты забыл, во сколько мы вчера, то есть сегодня легли?! А все из-за вашего желания устроить очередную «облаву» на эльфов!

— Но ведь было весело!

Я скептически усмехнулась.

— Кому? Им-то уж точно было не до смеха. В частности Солее. И, Рэй, я хочу спать!

Я снова повернулась на бок, настраивая себя на продолжение так нагло прерванного сна.

— У нас сегодня праздник!

— И кто этот несчастный кому вы хотите его устроить?

— Вол. У него сегодня День Рождения.

— Ага, День Рождения.

День Рождения!

Я окончательно проснулась. Вскочив с кровати, кинулась к сундуку, где хранила свои скромные сбережения.

— Что ты там ищешь?

Черт! Один золотой и три медяка. За такие деньги хватит разве что оплатить ему ужин в трактире.

— Смотрю, сколько осталось. У тебя есть какие-нибудь деньги?

Эльф виновато развел руками.

— Если ты еще помнишь, последний свой золотой я потратил на твой… как ты говорила? Энергетик. Вот! У Лора и Стэна денег нет, — поспешил добавить приятель.

Я со вздохом опустилась на кровать. Совсем забыла, что выклянчила у ребят последние монеты на бутылочку с энергетической жидкостью еще три дня назад. Наверное, не стоило быть такой расточительной и оставлять все свои (и их) сбережения в магазинах Эсферона.

Эльф робко предположил:

— Может, попросишь у Владыки? Тебе он не откажет.

— С чего бы это? После вчерашнего он мне разве что в белых тапочках и осиновом коле не откажет.

Я невольно улыбнулась, вспоминая полуночный инцидент. Вчера поздно вечером нам с ребятами пришло в голову попортить нервы Солее и ее фрейлинам. Мы вошли в "портретную галерею" эльфийки. Принцесса в окружении своих верных подруг играла в карты с несколькими эмпатами. Видимо игра шла уже не первый час, так как придворные нервно поглядывали на двери в надежде, что найдется добрая душа и избавит их от общества эльфийки. Как мне объяснили, выигрывать у ее светлейшей персоны считалось дурным тоном. Вот эмпаты и расставались со своими кровными сбережениями, не способные что-либо с этим поделать. Мое появление они встретили чуть ли не стоя, с аплодисментами. Согнав с ближайшего места симпатичную белокурую фрейлину, я умостилась поудобней и приказала раздать мне карты. Эмпаты как по команде опустили глаза на стол, изо всех сил стараясь скрыть счастливые улыбки. Уж я-то поддаваться не собиралась. Через час все выигранное принцессой плавно перекочевало в мои руки. Чего там только не было: украшения, монеты, какие-то светящееся шарики, бутылочки с цветной жидкостью…

На мое предложение сыграть на раздевание, принцесса фыркнула и надменно произнесла, что она — не я и никогда не опустится до подобных игр. Я пожала плечами, мол, как знаешь и, кинув карты на стол, подошла к друзьям, внимательно изучавшим в это время портреты эльфийки. Придворные, воспользовавшись моментом, поспешили скрыться в неизвестном направлении.

Солея уходить не собиралась. Делая вид, будто увлечена беседой с подругами, она все же краем уха следила за нашим разговором. Мои эльфы то и дело вставляли замечания по поводу написания очередного портрета и его натурщицы. Чего они только не говорили! Даже мне стало обидно за эльфийку. Если хотели, ребята могли быть очень коварными…

Я кинула на нее осторожный взгляд. Глаза принцессы начали медленно наполняться слезами. Лориэн хотел было шикнуть на друзей, но поздно. После фразы Рэя о женской красоте, которая столь редко сочетается с наличием хотя бы малой толики ума (при этом он многозначительно посмотрел на принцессу), эльфийка поднялась и, прошипев какое-то проклятие на незнакомом мне языке, сделала шаг в нашу сторону.

И тут как всегда некстати мимо проходил Владыка с одним из старейшин. Услышав сбивчивый рассказ молоденькой фрейлины (остальные в это время обмахивали веерами «вовремя» грохнувшуюся в обморок принцессу), Дорриэн пришел в страшный гнев. Проводить со мной очередную воспитательную беседу Владыка отказался. Наконец-то понял, что толку от этих самых бесед, как лысому от расчески.

Обозвав нас кровопийцами, которые уже успели высосать из него все жизненные соки, он убедительно попросил нас убираться в свои комнаты. И пригрозил, что если мы в ближайшие дни попадемся ему на глаза, то он прикажет устроить по Ирриэтону охоту на четырех несносных демонят, превративших его жизнь в кромешный ад.

Пожелав всем присутствующим спокойной ночи, и позабыв о выигранном добре (жаль, оно бы сейчас нам не помешало), мы заперлись в комнате близнецов вместе с прихваченной с кухни едой и еще долго веселились, пересказывая диалоги фрейлин и принцессы.

А все эта микстурка! Только после нее хочется сходить с ума и не спать ночь напролет…

— Надо что-то придумать. — Я сосредоточенно уставилась в пол, гадая, чем бы таким порадовать нашего вампира.

Словно прочитав мои мысли, Рэй произнес:

— Может, подарим Волу Эдель? Украсим бантиком и приведем в его комнату.

— Не, лучше запихнем в торт. А когда Вол задует свечи, эмпатия из него выпрыгнет.

Сдвинув брови, эльф нахмурился и покачал головой.

— Нет. Не практично как-то. Торт испортим, и Эдель испачкается.