– Почему я должен читать?

– Бектас просил… Сказал, что вы гений.

Сосед усмехнулся и сел читать. Я с нетерпением ждал и наблюдал за выражением его лица. В глазах Жарылгапова прочитывалась едва заметная насмешка. "Нет, это мне кажется, – думал я, – очерк должен ему понравиться".

Дядя Ислам читать закончил и заметил: "Здесь у тебя несколько ошибок. Ты пишешь "в течении времени". Тогда как надо, "в течение".

Писать "в течении" нужно, если речь идет о воде, о реке… Еще ты пишешь "Тезей", а надо "Тесей".

Жарылгапов спрятал очки в футляр.

– Писать ты умеешь… Но скучно, – дядя Ислам быстро разыгрался.

– Это не твоя вина, а твоя беда. Беда всех людей книжного ума… – сосед смотрел на меня злыми глазами. Ты пошел неверным путем.

Почитай, как пишут ученые. Интересное чтение… Советую взять для образца статью какого-нибудь академика и попробовать сделать материал читабельным.

Сосед быстро ушел.

Я молчал.

Мама тронула меня за плечо.

– Не обращай на него внимания.

– Он сказал, чтобы я не совался в литературу.

– Да, он так сказал, – согласилась матушка. – А ты знаешь, почему он так сказал?

– Ничего не хочу знать.

Жарылгапов смял, прихлопнул меня как муху.

– Э-э… Сен але омирде штене цумбийсын. – мама похлопала меня по спине.

– Отстань!

– Не волнуйся. Ислам тебе завидует.

Матушка определенно дура. А Ислам мужик беспощадный. В одном он неправ. Книг прочитал я немного, да и те в прошлом. Относить себя к людям книжного ума зазорно, но Жарылгапов прав. С природным умом у меня непорядок, если происходящее с собой, с другими я постоянно соотношу с прочитанным, увиденным. Он попал в точку, от чего я чувствовал себя приехавшим.

Весь день я придавленно молчал. К вечеру пошел за сигаретами. К моему возвращению мама успела переговорить с Галиной Васильевной.

Черноголовина насчет зависти согласилась с матушкой и попросила до выхода материала из печати больше его никому не показывать.

Спиртоноша старше Кэт на три года. Замужем не была. Человек она неплохой, но едкий, может сильно уколоть. Когда-то она дружила с Кэт.

– Это было три года назад. Сидели Алмушка, Спиртоноша, Тарасов и я… – рассказывала Кэт. – Знаешь, что эта тышкан мне ляпнула?

– Что?

– Так знаешь, сняла с себя кофту, пожала плечами и сказала: "Мен сенын тазамын".

– Ни х… себе! – я засмеялся.

– Как говном с головы до ног облила. Сам знаешь, по-казахски это ужасно звучит.

– Да уж. Хотела у тебя Тарасова отбить?

– На фиг Тарасов мне сдался!

– Значит, кого-то другого.

Делом Яши вплотную занимается Иоська Ким.

– Следователь Кожедуб – дуб. – говорил кореец. – Приехал из

Свердловска… Но я его уломаю.

Яков Залманович сводил нас в ресторан, открыл мне доступ в закрома. Безвозмездно отпускает спирт, дает взаймы.

– С зарплаты отдам, – обещаю ему я с твердым намерением долг не возвращать.

Яша понимает меня и отвечает взаимностью:

– Да не надо.

Не надо, так не надо. Нам только того и надо.

Запускают руку в яшин сейф и Кэт с Орловски. Подруги души не чают в Розенцвайге. Он выдает им кредиты со словами: "Всегда рад помочь.

Приходите еще".

Муля интересуется: "Что это к тебе Яков Завмагович повадился?".

– Проворовался, вот и повадился.

– Да-а… – Муля поднял глаза к потолку. – Завмагыч… Хитер бобер… – Он покачал головой. – Ты его что, отмазываешь?

– Откуда? Так, кое с кем познакомил.

– Все равно. Он тебе деньги дает?

– Зачем? Я сам беру.

– Ха-ха! Правильно. А кто документы из институтского начальства подписывал?

– На всех бухгалтерских документах подписи Арсенова и главного бухгалтера, – сказал я и особо отметил. – Основной обоз под обстрел не попал.

– Слава богу. Чокина нельзя впутывать в эту историю.

Чокин, говорил Яша, звонил заместителю министра внутренних дел.

Заместитель обещал спустить дело на тормозах, но пока суд да дело и

Кожедуб выбивал из Розенцвайга одно признание за другим. Это на руку

Иоське Киму. Есть возможность поправить пошатнувшееся материальное положение.

Еще Яша говорил, что Чокин, узнав о залете Розенцвайга, попытался отпрыгнуть. Шафик Чокинович вызвал своего заместителя по АХЧ

Арсенова и спросил в лоб, не отворачивая лица: "Кто такой Яков

Залманович Розенцвайг? Кто его к нам привел?".

Яша узнал о разговоре директора с Арсеновым и от удивления немного оброзел.