– Хор-р-рошо! Затягивает. Если Батькович с Палычем не подкачают, то выйдет весьма недурная вещица.

– Не подкачают. Куда они денутся – сделают всё в лучшем виде.

– Клёвый сюр получается…

Мы помолчали, думая каждый о своём. Потом Паша спросил осторожно:

– Что ты думаешь по поводу Анатолия?

– А что тут думать? Даже самый дерьмовый папик – это лучше, чем его отсутствие. Пусть суетится, может, что и выйдет…

– Не напортил бы…

– А как он сможет напортить? В более глубокой жопе, чем мы сейчас обретаемся, сложно оказаться. Хватит играть для самих себя. Пора выползать.

– Так-то оно так, только сомневаюсь я. Скользкий он какой-то…

– Чего тут сомневаться? Если будет делать говно – турнём к

Евгении Марковне11, и всех делов.

– Ну-ну… Слушай, я тут на днях Ганса встретил. Он предлагает одну тему интересную – выступить на "Вывихе". В отборочной комиссии заправляет Сэм, басист "Липтон-Клуба" – его знакомец. Ганс может с этим самым Сэмом покарнать, чтобы нас включили в программу.

– А что? Идейка хорошая. Звони Гансу и скажи, что мы подойдём, когда там потребуется.

Фестиваль "Вывих" ежегодно проводился в нашем городе Студенческим братством. Клёвый безбашенный праздничек, дающий возможность самовыразиться всем интеллектуальным балбесам и шкодникам. В его программу входили концерты, шоу, шествия клоунов, уличные представления. В общем, город на несколько дней превращался в милый, добрый и весёлый дурдом. Дурдомик. Дурдомишко. Всё ходило ходуном, становилось с ног на голову, ну и ваще… Размалёванные до самой крыши дома в центре, ряженые на каждом шагу и всякое такое. Сами понимаете, на что способна молодёжь, дай только волю.

На ближайшей репетиции мы рассказали Палычу и Батьковичу о возможности попасть на "Вывих". Они, так же как и мы, загорелись идеей. В процессе обсуждения возникла мысля, что не худо бы посвятить в наши планы новоиспечённого продюссера. Необходимость согласовывать наши планы с кем-либо, кроме членов группы, сама по себе была непривычной. Но сознание того, что существует папик, на чьи могучие плечи отныне можно взвалить всё, кроме творчества, наполняло наши юные мозги гордостью. Мы казались себе чуть ли не звёздами мирового уровня, каждый шаг которых обсасывается многочисленным обслуживающим персоналом и стаей заботливых папиков.

Анатолий не замедлил явиться сразу же после получения информации.

Он развил кипучую деятельность, напрягая нас бешеным количеством разнообразных Ц.У.12 Он инструктировал нас по всем вопросам, начиная с одежды, заканчивая манерой поведения. Мы и не подозревали, что простая беседа с Сэмом влечёт за собой столько подводных камней.

На саму беседу папик привёл с собой Альберта – нашего общего знакомого, тренера по атлетической гимнастике. Не знаю, какими соображениями руководствовался Анатолий, но у меня вид медленно жующего "бубле гум" амбала вызывал крайне неприятные ассоциации. Это при том, что я знал Альберта как человека добродушного и безобидного.

Всем кагалом мы приехали в общагу торгово-экономического института, где проводился отбор групп на фестиваль. Ганс вызвал Сэма и представил нас друг другу. Неизвестно по каким причинам, Сэм отнёсся к нашему появлению крайне прохладно. Судя по всему, мы ему не понравились. Все участники группы "Клан Тишины" молчали как рыбы.

Всю беседу вёл папик. А за его спиной, заложив руки за спину, маячил

Альберт. Он перекатывал во рту жвачку, полузакрыв глаза, и казалось, что всё происходящее его не касается никакой стороной.

Папик сразу взял быка за рога, поинтересовавшись, сколько нам заплатят за выступление. Сэм ответил в том духе, что ещё не имел чести слышать наш чудный коллектив и не берётся ручаться даже за то, что мы вообще выступим на концерте. Альберт интенсивнее задвигал челюстями и сделал шаг вперёд. Сэм покосился на него и добавил:

– Все участники выступают абсолютно бесплатно. Организаторы фестиваля – студенты. И посему не имеют возможности платить гонорары.

– А какой тогда смысл на нём выступать? – наседал папик.

– Смысл простой – лишний раз засветиться на публике. Кроме того – тусовка. Для музыкантов это важно. Но я не хочу вас в чём-либо убеждать. Если вас это не интересует – всего хорошего! Я не настаиваю на вашем участии в фестивале.

Папик надулся как хомяк и заявил, что для нас важно одно – гонорар. А всякие тусовки нам до лампочки. Он принялся развивать эту тему так активно, что оставалось только удивляться количеству бесполезной информации, которую он смог навертеть вокруг этой темы.

У Сэма постепенно лезли глаза на лоб. Иногда он поглядывал на Ганса, видать, интересуясь, где тот смог откопать такой раритет. Ганс чувствовал себя очень неловко. А сказать, что я чувствовал себя неловко -значит, не сказать ничего. Мне хотелось слинять немедленно.