— Постой! — окликнула его я, но было поздно — он меня не услышал.

Жаль, я так и не успела спросить его имя…

— Ладно, нам нужно спешить, — вздохнула я и пошла вперёд, ведя всю нашу компанию по знакомым коридорам. В зале, куда вели тоннели, я подобрала свои вещи — туда их принёс Кейрен, когда собирался выбираться на сушу самостоятельно, и дальше я несла их в охапке, роняя то сапог, то сумку. До комнатки с лифтом-плотом мы добрались точно в срок: я услышала щелчок и журчание воды.

Под воздействием неторопливо набиравшейся в трубу воды плот медленно всплывал. Я с ногами забралась в кресло, кое-как удерживая на коленях вещи, мои спутники примостились сзади и спереди, ежесекундно рискуя свалиться или перевернуть наше средство передвижения. Благодаря небольшой скорости побега, нас уже давно заметили и даже в определённом смысле окружили — со всех сторон прибывали русалки, весьма воинственные с виду и с оружием в руках. По их форме можно было предположить, что они принадлежали подразделению пограничной охраны, кажется, я даже углядела среди них Зиру, бойко раздающую команды. Наверху нас ждал нехилый приём…

Наконец, плот торжественно вплыл в каменную залу, уткнулся в берег и стал стремительно опускаться со звуком, обычно сопутствующем сливу воды в унитазе. Беззастенчиво скинув вещи практически на голову Кейрену, я перемахнула через подлокотник, бодро подскочила к выходу и осторожно выглянула наружу. Благо островок был маленький, и разглядеть воду можно было из любой точки. Н-да… Давным-давно — кажется, в другой жизни, — я ездила на юг, к морю. В мою культурную программу входило тогда посещение форелевого хозяйства — по сути, с десяток бассейнов, окружённых забором. И если бросить в один из водоёмов горстку корма, вода буквально вскипала от рыбы. Вот так и здесь мелководье бурлило, до предела заполненное русалками. А нам в этом представлении отводилась роль горстки корма…

— Ситуация критическая, — жизнерадостно сообщила я, оборачиваясь. — Стоит высунуть нос из здания, мы станем прекрасной мишенью для сотни-другой дротиков или чем там они стреляют…

Не поверив мне на слово, Кейрен сам выглянул на улицу, а убедившись, что я не преувеличиваю, помрачнел и начал было:

— Я мог бы…

— Не можешь, — не дал ему закончить Игнис.

— Почему?! — обиженно воскликнул Кейрен.

Я бы на его месте тоже обиделась на резкий отказ в тот редкий момент, когда хотела бы сделать доброе дело.

— Потому что ты угробишь нас своей магией, дай тебе только волю, — будничным тоном пояснил Игнис, словно бы и не нарываясь на скандал.

Забыв про риск, вор раскрыл было рот, чтобы сказать какую-нибудь опасную для себя глупость, но я прервала его.

— Прости, Кейрен, но он прав. Давай оставим твои сомнительные таланты на самый крайний случай.

Уже и до этого обиженный на меня, Кейрен окончательно оскорбился, гордо отвернулся, сложив руки на груди и бормоча себе под нос.

— Ну-ну, не хотите — не надо… Посмотрим, как вы отсюда выберетесь без моей помощи.

Он говорил что-то ещё, но я больше не прислушивалась к его ворчанию: сейчас меня больше интересовали планы Игниса по нашему спасению. Я по собственному опыту знала, что доверяться неумелой магии Кейрена весьма и весьма чревато, но другого способа выбраться отсюда в обход недружелюбно настроенных русалок я не видела.

— Раз ты так категоричен, наверное, у тебя есть идеи? — осторожно поинтересовалась я, подходя к Игнису.

— Не стоит волноваться, — улыбнулся он в ответ, ошибочно посчитав, что ситуация меня пугает. — Выбраться отсюда будет гораздо проще, чем из подводной тюрьмы.

— Да я не волнуюсь, — оскорбилась я. — Просто хотелось бы выслушать конструктивные мысли по этому поводу.

Игнис не стал отвечать, зато перешёл к активным действиям. Он вытащил свой замечательный камешек, и через секунду в зале стоял его красавец-конь — здесь сразу стало тесновато. Но это было только начало: кожа на боках лошади словно запузырилась, и сначала мне показалось, что из них хлынула кровь, но я быстро поняла свою ошибку — это было пламя.

Через несколько мгновений конь мог похвастаться парой роскошных огненных крыльев; каждое было метра на полтора в длину и состояло из тысяч маленьких язычков пламени, постоянно вспыхивающих и разбрасывающих вокруг искры. Сначала всё «оперенье» имело багрово-алый цвет, но вдруг по нему словно волна пробежала, окрашивая верхний слой огня голубым и делая его плотнее. Синий органично перетекал в красный по краю крыльев, создавая удивительные оттенки…

— Какая красота! — восторженно охнула я, борясь с желанием притронуться к огненным перьям. — И он может летать?