Он медленно подошел к ней ближе и, увидев бьющуюся жилку у нее на шее, понял, что ей страшно. Через мгновение она почти шепотом выдохнула:

– Вы… приехали за… Пегасом?

– Нет, – ответил он, – я искал вас.

– Я не должна была брать его… ведь вы за него заплатили, – сказала она. – Это ваш конь, но я просто не могла… оставить его.

– Дело не в Пегасе!

Лорд Манвилл говорил низким и хриплым голосом. Затем, сделав над собой усилие, он произнес уже более спокойно:

– Неужели вы не понимаете, какую ужасную суматоху вызвали? Миссис Хьюсон постоянно всхлипывает, Бейтмана скрутил его ревматизм, Гартон стал таким раздражительным, что чуть ли не половина конюхов пригрозили уволиться, а Альфонс стряпает отвратительные блюда, которые невозможно есть.

Кандида чуть заметно улыбнулась.

– Это, конечно… неправда, – выдавила она.

– Правда, правда, – заверил лорд Манвилл. – А Адриан так много стихов написал, а затем разорвал, и клочки валяются по всему дому.

Она бросила на него быстрый взгляд.

– Значит, вы знаете о том, что Адриан… пишет стихи?

– Он рассказал мне о том, как много вы ему помогали, – мягко сказал лорд Манвилл. – Спасибо вам, Кандида. Вы так много сделали для Адриана. Вы поняли, что именно ему нужно, в то время как я обращался с ним совершенно неправильно.

– Вы… не сердитесь, что он… пишет стихи? – спросила Кандида.

– Я ни на что не сержусь, – ответил лорд Манвилл. – Я полон радости – хотя это еще слабо сказано, – что вновь нашел вас, Кандида.

– Я думала, вы разозлились… на меня, – прошептала Кандида. – Вы сказали…

– Давайте забудем о том, что я сказал, – прервал ее лорд Манвилл. – Я тогда будто сошел с ума… И, кроме того, не понимал, что произошло.

– Но почему вы здесь? – спросила Кандида. – И почему Альфонс все еще в Манвилл-парке? По-моему, вы должны были вернуться в Лондон.

– Я искал вас, – просто сказал лорд Манвилл.

– Я думала, что вы уже в Лондоне, – едва слышно сказала Кандида. – Я думала, что вы… весело проводите время… забавляетесь со своими… друзьями.

– Я сотни миль проехал по всей округе. Я чуть не загнал всех лошадей в своих конюшнях, – сказал лорд Манвилл. – Если бы вы видели их, вам это причинило бы боль. Но я купил одного коня, с которым, думаю, вам будет приятно встретиться.

Она молчала, и он добавил: – Это Светлячок.

– О, как я рада!

Лишь сейчас в ее голосе зазвучали теплота и сердечность.

– Мне не терпится посмотреть, как вы будете ездить на нем.

Кандида глубоко вздохнула.

– Я хочу… кое-что сказать… вам, – медленно произнесла она, и он видел, что она делает над собой немалое усилие. – Вы рассердились… на меня, и, и хотя я не сделала… того, что вы… думали… я все же… обманывала вас.

Лорд Манвилл хотел что-то сказать, но она жестом попросила его дослушать. И рука, и, казалось, все ее тело дрожали.

– Нет, нет, я должна это сказать, – продолжала она. – Я долго думала об этом. Теперь мне ясно, что я… не должна была ехать в Лондон с майором Хупером, когда он попросил меня об этом… Мама этого не одобрила бы… Но в то время я думала лишь о Пегасе, а другого средства, чтобы не потерять его, не видела. Майор Хупер был добр ко мне, но я чувствовала… хотя и боялась признаться в этом даже себе… что было что-то странное в других… женщинах, ездивших на его лошадях. То же самое было у миссис Клинтон. Я была уверена, что маме она не понравилась бы, хотя она и была такой внимательной и заботливой. Но я была настолько глупа, что вообразила, будто она покупает мне все эти… платья как… подарок, потому что хочет… помочь мне. Я не знала, что… вы заплатите… за них.

– Кандида, – умоляющим голосом начал лорд Манвилл, но она снова подняла руку, прося его не перебивать, и он понял, что должен дать ей договорить. У него мелькнула мысль, что она, должно быть, не раз репетировала эту свою речь, готовя ее к тому дню, когда они встретятся.

– И когда вы увезли меня без… компаньонки – из тех, что сопровождают молодых девушек на светские мероприятия, – продолжала она, – и я стала жить в Манвилл-парке, где тоже не было женщин, я понимала… конечно, понимала… что это нехорошо. Внешне все выглядело вполне прилично, но меня не покидало ощущение, что мое поведение… достойно порицания, хотя я и чувствовала себя такой счастливой.

Голос ее задрожал, она запнулась на последнем слове, но затем, собрав все свое мужество, продолжала еще более жалобным голосом:

– Я не понимала, что… происходит, я знала лишь… что хочу быть… с вами. Затем, когда вы п-поцеловали меня, я поняла, что… люблю… вас, и мне… казалось, что… вы тоже… меня… любите.

– Я действительно люблю вас, – прошептал лорд Манвилл, пристально глядя ей в лицо, будто не в силах отвести взора.

– Н-но, – неуверенно произнесла Кандида, – из-за своей неотесанности и глупости я решила, будто это значит, что мы… п-поженимся и навсегда будем вместе.