Шрифт:
§ 122
Линь-цзи простился с Да-юем и вернулся обратно к Хуан-бо. Хуан-бо, увидев, что он пришел, спросил:
— Этот молодец то приходит, то уходит, до каких пор это будет длиться?
Линь-цзи сказал:
— Это только благодаря твоей «бабушкиной сердечности».
Затем, поклонившись, он стал в ожидании.
Хуан-бо спросил:
— Откуда ты пришел?
Линь-цзи отвечал:
— Вчера я по твоему милостивому наказу посетил Да-юя и вернулся.
Хуан-бо спросил:
— Что сказал Да-юй?
Тут Линь-цзи передал разговор [с Да-юем].
Хуан-бо заметил:
— Как бы удостоиться того, чтобы этот молодец пришел сюда, и тогда всыпать ему порцию!
Линь-цзи сказал:
— О каком «тогда» ты говоришь? Получай немедленно — и вслед за этим немедленно шлепнул [Хуан-бо].
Хуан-бо сказал:
— Этот сумасшедший вернулся, чтобы подергать усы тигра.
Линь-цзи произнес кхэ. Хуан-бо сказал:
— Помощник, уведи этого сумасшедшего, пусть получает наставления в Зале сангхи!
§ 123
Впоследствии Гуй-шань, передавая этот эпизод Ян-шаню, спросил:
— В данном случае Линь-цзи получил помощь от Да-юя или Хуан-бо?
Ян-шань ответил:
— Он не только оседлал голову тигра, но и подержал его за хвост[1].
Примечания
[1] Оседлал голову тигра… подержал его за хвост (ци ху тоу… ба ху вэй). — Смысл изречения в том, что Линь-цзи воспринял все сполна от обоих Учителей; при этом под «головой тигра» подразумевается Да-юй, а под его «хвостом» — Хуан-бо (см.: Entretiens de Lin Tsi. P. 211).
§ 124
Когда Линь-цзи сажал сосны, Хуан-бо спросил:
— Зачем сажать так много деревьев глубоко в горах?
Линь-цзи отвечал:
— Во-первых, чтобы заградить вход в горы, во-вторых, чтобы оставить памятный знак для потомков.
Кончив говорить, он трижды постучал лопатой по земле.
Хуан-бо сказал:
— Пусть будет так. Но ты ведь уже получил от меня тридцать палочных ударов.
Линь-цзи снова три раза постучал лопатой по земле и громко выдохнул.
Хуан-бо сказал:
— Будучи передана тебе, моя школа расцветет [во всем] мире.
§ 125
Спустя некоторое время Гуй-шань передал эти слова Ян-шаню, и тот спросил:
— В этом случае Хуан-бо возлагал надежды на одного Линь-цзи или еще на кого-нибудь?
Ян-шань отвечал:
— Кое на кого еще. Но до этого, почтеннейший, было еще так далеко, что я не хочу об этом говорить.
Гуй-шань сказал:
— Пусть так. И все же мне хотелось бы знать. Ты лишь намекни, чтоб можно было представить.
Ян-шань сказал:
Человек укажет на юг[1], и в государствах У и Юе будут исполняться его распоряжения. Когда они встретились с сильным ветром, они остановились. (?)
[Примечание]: это предсказание касается почтеннейшего по имени Фэн-сюэ («Пещера ветров»).
Примечания
[1] Человек укажет на юг… (и жэнь чжи нань…) и далее до конца параграфа. — Комментаторы предлагают различные толкования этого пассажа; наиболее приемлемым, на мой взгляд, является версия Сасаки (см.: The Recorded Sayings. P. 85–86). Из того, что мною передано как [Примечание] — это шесть знаков, набранных мелким шрифтом, которые с давних пор включались в текст «Линь-цзи лу», — следует, что автор предсказания идентифицирован с Фэн-сюэ Янь-чжао (896–973, заметим, что именно ему принадлежит авторство надписи на ступе Линь-цзи), Четвертым Патриархом линьцзиевой ветви. Предсказание его может быть интерпретировано по-разному. Так, согласно одному варианту, слова «укажет на юг» подразумевают посещение Фэн-сюэ его Учителя Нань-юаня Хуэй-юна, или Хуэй-юна из южного монастыря. Упоминание княжеств У и Юэ связано с тем, что сам Фэн-сюэ был родом из тех древних мест. Выражение «Когда они встретились с сильным ветром…» (юй да фэн…) соотносится со следующей ситуацией: Фэн-сюэ отправился в древний храм под названием Фэнсюэ («Пещера ветров»), что располагался на горе Дафэн («Сильный ветер»); там он обосновался и провел остаток своих дней.
§ 126
Когда Линь-цзи прислуживал Дэ-шаню, [Дэ]-шань [както] сказал:
— Сегодня я устал.
Линь-цзи заметил:
— Что тот старец бормочет, словно во сне?
[Дэ]-шань тогда ударил его. Линь-цзи опрокинул веревочное сиденье. [Дэ]-шань на этом остановился.
§ 127
Во время вскапывания земли по поводу всеобщего участия в работах[1] Линь-цзи увидел, что идет Хуан-бо, прекратил копать и встал, опираясь на мотыгу. Хуан-бо спросил:
— Этот молодец устал что ли?
Линь-цзи отвечал:
— Я еще не поднимал мотыги, как я мог устать?
Тогда Хуан-бо ударил его. Линь-цзи выхватил палку и одним ударом опрокинул Хуан-бо. Хуан-бо позвал монаха-помощника[2] и попросил:
— Помоги-ка мне подняться.
Вэйна подошел, поддержал [Хуан-бо] и спросил:
— Как вы, достопочтенный, позволили этому безумцу быть столь грубым?
Как только Хуан-бо поднялся, он ударил монаха-вэйна.
Линь-цзи, [продолжая] копать землю, сказал: