Том 1. Стихотворения. Рассказы
вернуться

Бунин Иван Алексеевич
Шрифт:

1901

Морозное дыхание метели…

Морозное дыхание метели Еще свежо, но улеглась метель. Белеет снега мшистая постель, В сугробах стынут траурные ели. Ночное небо низко и черно, — Лишь в глубине, где Млечный Путь белеет, Сквозит его таинственное дно И холодом созвездий пламенеет. Обрывки туч порой темнеют в нем… Но стынет ночь. И низко над землею Усталый вихрь шипящею змеею Скользит и жжет своим сухим огнем.

1901

Жесткой, черной листвой шелестит и трепещет кустарник…

Жесткой, черной листвой шелестит и трепещет кустарник, Точно в снежную даль убегает в испуге. В белом поле стога, косогор и забытый овчарник Тонут в белом дыму разгулявшейся вьюги. Дымный ветер кружит и несет в небе ворона боком. Конский след на бегу порошит-заметает… Вон прохожий вдали. Истомлен на пути одиноком, Мертвым шагом он мерно и тупо шагает. «Добрый путь, человек! Далеко ль до села, до ночлега?» Он не слышит, идет, только голову клонит… А куда и спешить против холода, ветра и снега? Родились мы в снегу, — вьюга нас и схоронит. Занесет равнодушно, как стог, как забытый овчарник… Хорошо ей у нас, на просторе великом! Бесприютная жизнь, одинокий над бурей кустарник. Не тебе одолеть в поле темном и диком!

1901

Не устану воспевать вас, звезды!

Не устану воспевать вас, звезды! Вечно вы таинственны и юны. С детских дней я робко постигаю Темных бездн сияющие руны. В детстве я любил вас безотчетно, — Сказкою вы нежною мерцали. В молодые годы только с вами Я делил надежды и печали. Вспоминая первые признанья. Я ищу меж вами образ милый… Дни пройдут — вы будете светиться Над моей забытою могилой. И быть может, я пойму вас, звезды, И мечта, быть может, воплотится, Что земным надеждам и печалям Суждено с небесной тайной слиться!

1901

Перед закатом набежало…

Перед закатом набежало Над лесом облако — и вдруг На взгорье радуга упала, И засверкало все вокруг. Стеклянный, редкий и ядреный, С веселым шорохом спеша, Промчался дождь, и лес зеленый Затих, прохладою дыша. Вот день! Уж это не впервые: Прольется — и уйдет из глаз… Как эти ливни золотые, Пугая, радовали нас! Едва лишь добежим до чащи — Все стихнет… О, росистый куст! О, взор, счастливый и блестящий, И холодок покорных уст!

1902

Лесная дорога

В березовом лесу, где распевают птицы, Где в шелковой траве сквозь темь лучи горят Темнеют холмики — могил забытых ряд, А под березами, как юные черницы, Смиренно елочки зеленые стоят. Был здесь когда-то скит, как говорят преданья, И десять девственниц, отрекшись от земли, В нем приняли обет святого созерцанья, Держали строгий пост и, как цветы, цвели Под пенье божьих птиц и странников сказанья. Выл здесь дремучий бор, в народе говорят, Был долгий стан татар, в лесах кипели битвы; Потом был этот край спокоен и богат, И древний скудный скит и подвиги молитвы Забылись, точно сон, уж много лет назад. Немало было снов, — зачем нам помнить их? И вот опять весна. В лесу все зеленеет, Лес сенокоса ждет, а небосклон синеет Меж белых облаков, среди вершин лесных, И на глазах трава в полдневном зное млеет. Пройдет моя весна, и этот день пройдет, По весело бродить и знать, что все проходит, Меж тем как счастье жить вовеки не умрет, Покуда над землей заря зарю выводит И молодая жизнь родится и свой черед. Бежит зеленый лес, поют и свищут птицы, А вон и озеро, песчаный, белый скат… Пошел! И бубенцы играют и гремят, В колесах, как лучи, блестят на солнце спицы, И кружева теней но лошадям скользят…

1902

Бродяги

На позабытом тракте к Оренбургу, В бесплодной и холмистой котловине Польшей, глухой дороги на восток, Стоит в лугу холщовая кибитка И бродит кляча в путах. Ни души Нет на лугу, — цыган в кибитке дремлет, И девочка-подросток у дороги Сидит себе одна и равнодушно, С привычной скукой, смотрит на закат: На солнце, уходящее за пашню, На блеск лучей над темным косогором. Наморщив лоб от ветра, вся в лохмотьях, Она следит в безлюдье за холодным, Печальным солнцем, тенью от холма И алой пылью, веющей с дороги Из-под копыт кобылы, — то молчит, То будто грезит, — что-то напевает… Какая глушь! Какая скудость жизни! Какие заунывные напевы! Вот вечереет, солнце в тучку село, Темнеет в котловине, ветер дует, И ночь идет… Пошли господь бродягам Не думать днем и не слыхать, как ночью Шатается в сухом бурьяне ветер И что-то шепчет, словно в забытьи! Спи под кибиткой, девочка! Проснешься — Буди отца больного, запрягай — И снова к путь… А для чего, кто скажет? Жизнь, как могила в поле, молчалива.

1902

Забытый фонтан

Рассыпался чертог из янтаря, — Из края в край сквозит аллея к дому. Холодное дыханье сентября Разносит ветер по саду пустому. Он заметает листьями фонтан, Взвевает их, внезапно налетая, И, точно птиц испуганная стая, Кружат они среди сухих полян. Порой к фонтану девушка приходит, Влача по листьям спущенную шаль, И подолгу очей с него не сводит… В ее лице — застывшая печаль, По целым дням она, как призрак, бродит, А дни бегут… Им никого не жаль.

1902

Мороз

Так ярко звезд горит узор, Так ясно Млечный Путь струится, Что занесенный снегом двор Весь и блестит и фосфорится. Свет серебристо-голубой, Свет от созвездий Ориона, Как в сказке, льется над тобой На снег морозный с небосклона. И фосфором дымится снег, И видно, как мерцает нежно Твой ледяной душистый мех, На плечи кинутый небрежно, Как серьги длинные блестят, И потемневшие зеницы С восторгом жадности глядят Сквозь серебристые ресницы.