Но Благая Воля священных Сил сохранила свою потаенную жрицу. Хранитель не сказал ничего.

Теперь, три долгих года спустя, Эмбала снова достала покрытый окалиной серп. До сих пор она не решалась вновь пустить его в ход, так как Сила из комнаты не посылала снов, а прислуга всерьез опасалась рассердить ее. Были моменты, когда внешне кроткая Альвенн будила гнев Эмбалы, но формально придраться ей было не к чему, так как певица держалась почтительно. В ней, несомненно, скрывалось Зло, но Эмбала хорошо понимала, что старый трюк с куколкой здесь безнадежен: Хранитель ее защитит. Говорили, что певиц, выступавших с ним в прошлые годы, всегда окружала завеса невидимой Силы, способной отразить чары… А Руни вряд ли успеет добиться поддержки у Норта! К тому же Эмбала вдруг ощутила, что дерзкий дух синеглазой лесянки потоку Сил много желаннее мелкого Зла людских душ.

Изумрудный жучок влетел в комнату и, сложив жесткие крылья, легко приземлился на столик. Секунду помедлив, он смело заполз на ладонь, пожелав ознакомиться с сим необычным предметом.

Руни сжала кулак, ощущая, как цепкие лапки щекочут ей пальцы, потом вновь раскрыла их, не сомневаясь: букашка, почувствовав волю, взлетит. Но ее маленький гость не спешил. Подобрав свои лапки, он просто прикинулся мертвым. Потом, переждав и поняв, что опасности, вроде бы, нет, побежал. Перебрался с ладони на стол и обследовал крошки печенья, взобрался на чашку и чуть не нырнул.

Деловитость жучка забавляла, но вскоре лесянка поняла, что жучок не сумеет отвлечь ее, пригасить неприятное чувство, которое пробудилось в душе. Продолжая рассеянно наблюдать за зеленой букашкой, Руни опять вспоминала последний разговор с сестрой.

Да, она оказалась не готовой к нему. Почему? Две недели под крышей у Орма сломали привычный ритм жизни. Столько лиц, впечатлений, предметов… Смена образов, красок, картин незнакомого быта… Иногда время мчалось как сумасшедшее, а временами вдруг резко замедляло свой бег, и минуты тянулись дольше часов.

Руни быстро усвоила, что большинство обитателей замка не слишком-то рады им со Свельд. Самолюбию слуг очень льстило, что их хозяин “завел таких редких зверей”, но лесянки невольно вызвали зависть прислужниц.

— Подумаешь, Рыси! За что им такая честь? Ведь в девчонках ни обаяния, ни красоты! — говорила Гутруна подругам, демонстративно не замечая, что сестры неподалеку и слышат все.

Руни мало волновали ее замечания. Отгородившись барьером, лесянка могла бы не реагировать, но она видела, как страдает и мечется Свельд.

Сестра изо всех сил старалась подладиться к вкусам людей, но, похоже, эффект был обратным. Служанки смотрели на нее свысока, только Ильди привязалась к ней и пыталась помочь, чем могла. Свельд мучительно остро воспринимала свой каждый промах, насмешки убивали ее. Руни хотела бы чем-то помочь, но внезапно открыла, что она бессильна. Сестра изменилась. Свельд вдруг потеряла способность и слышать, и понимать.

Прошлый вечер… Уже подходя к общей комнате, Руни услышала плач. Свельд рыдала, упав на кровать. Неожиданно Руни ощутила сильнейший гнев. Развернувшись, она ринулась в коридор для прислуги, надеясь, что Гутруна там, но служанки не было. Руни нашла ее на половине для гостей. Стоя у входа в центральную залу, она, мило играя серыми глазками, завлекала кого-то из слуг.

— Подойди сюда! — гневно сказала ей Руни.

Гутруне хотелось бы лишь отмахнуться, но в тоне лесянки звучала такая ярость, что противиться ей было трудно. Стараясь не замечать удивленного взгляда мужчины, с которым болтала, Гутруна подошла. Пальцы Рыси так сильно вцепились в плечо, что она вскрикнула:

— Больно! Пусти!

— Предупреждаю! — сказала ей Руни, — Еще раз приблизишься к Свельд или скажешь ей что-нибудь — пожалеешь! Понятно?

Сглотнув, Гутруна сразу ответила:

— Я поняла.

Отпустив ее, Руни вернулась к себе. Обнимая рыдавшую Свельд, она тихо сказала ей: “Перестань, она больше уже не обидит тебя.”

— Почему? Почему ты стремишься разрушить все?

Этот крик поразил ее в самое сердце. Откинувшись, Руни изумленно взглянула на Свельд.

— Что с тобой?

— Я просила? Просила об этом тебя?! Неужели тебе еще мало того, что ты сделала?

— Сделала? Я?

Руни вправду не знала, о чем она.

— С первых дней… Что там дней! Уже с первой минуты ты показала всем людям, что тебе безразличны их чувства, их доброта! Ты старалась шокировать, оскорбить! Почему же тебя удивляет, что они обижают меня? Неужели ты не способна понять: мы же сестры! Мы едины для них!

Слова Свельд показались нелепостью, бредом.

— Не знаю, о чем ты сейчас говоришь! Я пока никого не обидела.

— Неужели? А Ильди? Ты знаешь, как ей достается за твои выходки? А Эмбала? Ты постоянно унижаешь ее перед всеми! Думаешь, ей так легко управлять остальными, когда ты открыто не подчиняешься?

Руни изумленно смотрела на Свельд. Ее слезы высохли, щеки пылали розоватыми пятнами, она была будто бы не в себе.

— А сам Орм? Что ты делаешь с ним? Две недели и — ничего! А ведь он сделал все, чтобы только ты стала счастливой! Мы вместе живем в его замке, не зная бед! Мы…