— Послушай, Свельд, — голос Руни вдруг стал очень холоден. — Мне надоели упреки. Ты вправду считаешь, что нужно подыгрывать всем? Исполнять побыстрее любую прихоть живущих здесь? Что касается Орма…

На этом имени Руни запнулась, ей было трудно смириться со словами сестры. Из всех нежданных упреков этот казался ей самым жестоким. Считая, что Орм предназначен ей, Руни очень старалась его полюбить.

Веря, что если позволит ему постоянно быть рядом, то чувства проснутся, лесянка не уклонялась от встреч, говоря себе:

— Он хозяин этого замка и вправе рассчитывать на благодарность!

Однако ей было совсем нелегко. Разговоры сводились к двум темам: какой он прекрасный (не говоря это прямо, Орм постоянно старался ей показать, что он очень влиятелен, смел и хорош) и как скоро она осчастливит его своей лаской. Орм не хотел понимать, что набор страстных взглядов, довольно прозрачных намеков и как бы случайных объятий, желанных для многих, пугает ее.

Поговори Орм с лесянкой серьезно, попробуй понять состояние Руни, сомнения, страхи, и он бы стал ей много ближе. Но Победитель упорно отвергал все попытки девушки что-нибудь изменить: откровенность мгновенно сводил к легкой шутке, воспоминания — к обещаниям счастья в ближайшем будущем, а порывы объяснить, что ей нужно, Орм просто не принимал всерьез.

— Я боюсь тебя, Орм! Я боюсь твоей силы, напора и нежелания видеть реальность, если она не похожа на ту, что сложилась у тебя в голове! — откровенно призналась ему Руни.

Он это принял как тайный намек.

— Не волнуйся, я буду с тобой очень нежным. Ты вскоре сама убедишься, как это приятно! — ответил Орм, попытавшись обнять ее.

Руни не знала, что делать, как быть. Временами ей очень хотелось все бросить и скрыться в лесу.

Она не смогла бы здесь жить, если бы не бывала в каменном домике, где отдыхала душой. Там лесянка могла проделывать все, что угодно. Нахально обшарить деревянные полки с пробирками, опрокинув какой-то раствор… Бросить в тигель блестящие черные камни… Поймать горсть больших муравьев, а потом отпустить прогуляться по дому… Тихонько присев в уголок, наблюдать за работой хозяина…

Часто оба молчали, иногда говорили. О жизни… О быте… О людях, которые жили в каменном замке… Руни было легко, она знала, что может спросить обо всем и получит правдивый ответ. Эрл никогда не заигрывал с ней, не пытался казаться Соблазнителем или Героем, но встречи давали желание жить. Возвращаясь к себе, ложась спать, Руни вновь вспоминала их…

…Теплый день у реки… Розоватые крупные листья, как будто покрытые лаком… И голубые цветки… Лучи солнца в сверкающей глади воды… И нежданная легкая рябь… Кучка юрких мальков, что отважно скользят по ногам, погруженным в прохладную влагу… Звон ярко-красных стрекоз… И корзинка у пояса… Она быстро заметила панцирь защитного цвета на темном илистом дне.

— Осторожнее, Руни!

Она рассмеялась, отбросив намокшую прядь волос…

— Неужели ты думаешь, что раньше я не ловила их? Да мы со Свельд…

Клешни… Жесткий панцирь… Подвижный хвост… Ей попался хороший, крупный кленг.

— Знаешь, сколько мы съели таких?

Эрл смотрел с очень странной улыбкой…

— Смеешься? Конечно, тебе-то было не надо ни ловить, ни варить из них суп!

— Ты уверена?

— Да! У вас в замке хватало для этого слуг.

— Ошибаешься. Мне приходилось вылавливать кленгов. И печь их на углях…

…Дым небольшого костра… Пучки трав… Они долго говорили о них, словно это сейчас было главным… И тоненько тенькала птица… И сердце стучало, как будто бы слыша ее в первый раз… И слова, что нежданно слетели с губ Руни…

— Скажи, почему ты не Вождь?

Эрл ничуть не смутился, услышав вопрос:

— Потому что вождь — Орм. Уже в детстве он был самым первым из всех.

— Почему? Вы ведь братья? Вы выросли вместе! Ты никогда не пытался соперничать с ним?

Эрл приподнялся с зеленого мха, на котором устроился, бросил пару веток в огонь.

— А зачем? Каждый должен найти себе дело по способностям и по душе. Если честно, то я не люблю ни приказывать, ни сражаться. Конечно, я тоже умею владеть мечом, только… Это не для меня. Ты же видела: свитки мне ближе оружия, колбы нравятся больше сражений. Но если бы даже я захотел управлять, то, скорее всего, пробудил бы ненависть местных, а не любовь.

— Почему?

— Потому что Вождь — свой. Самый лучший, но все же один из них… Тот, кто может увлечь за собой, заставить себе доверять.

— Ты не можешь?

— Я не хочу. В глазах вирдов я просто ошибка природы. Я вырос здесь, но для них я чужой. Мне не верят и даже слегка опасаются, так как я не похож на других. Выродок… Прозвищем сказано все!

…Грозовые темно-серые тучи… Горсть гальки, брошенной ветром в стекло… Барабанящий дождь… Но очаг согревал, в деревянных кружках дымился горячий отвар лесных трав, сладко пахли медовые соты в тарелке из глины… Ей было тепло и уютно… Дышалось на удивленье легко…

— Эрл, скажи, твой отец не пытался помочь найти тебе место среди остальных?