Кендрик сел рядом, и Малки приподнял брови, улыбнулся:

–  Я уж думал, ты домой пошел.

–  Оставь, Малки, что-то мне плохо. По-настоящему. Конечно, это ему примерещилось, что сердце остановилось. Смешно. Остановилось бы, так он уже был бы мертв.

Рука снова непроизвольно поднялась и прикоснулась пальцами к груди. Малки вопросителъно поднял брови, и Кендрик покачал головой:

–  Даже не спрашивай.
– Он чуть наклонил голову, поставив локти на стол, помассировал пальцами виски. Обернувшись на Малки, сумел вяло улыбнуться.
– Похоже, начинаются галлюцинации.

Малки сел чуть прямее, и Кендрику приятно было увидеть у него на лице выражение неподдельной заботы.

–  Что случилось? Еще один приступ?

–  Ага. Призраков теперь стал видеть.

Кендрик снова откинул голову, касаясь затылком прокуренных обоев, и небрежно пожал плечами - вроде как невелика важность.

Малки встревожился еще сильнее.

–  Тебе нужно к Харденбруку, прямо сейчас. Это серьезно.

–  Не похоже, чтобы это у меня была финальная стадия чего бы то ни было, - ответил Кендрик.
– Вот, посмотри.

Кендрик оттянул воротник футболки и наклонился ближе, оглядев сидящих поблизости. Но никто на них не смотрел.

Морщины и выпуклости, покрывающие кожу на грудной клетке, были заметны, но только едва. Не было признаков резких рубцов, отмечающих лаборокрыса в терминальной стадии бесконтрольного роста усиления.

–  Видишь? Так что не бери в голову.

Малки глянул сердито, пока Кендрик пробежался взглядом по прочим посетителям бара. В основном акцент был здесь, как следовало ожидать, американский. Когда он только приехал в Шотландию, легче было помнить лица, но за последние годы это стало невозможным - наплыв беженце в от гражданской войны из США.

–  А каких призраков?

–  Обыкновенных. Покойников.

Кендрик вспомнил о своем виски и взял стакан. Повертел в руках, жалея, что нет более надежного способа заглушить воспоминания, которые призрак («Галлюцинация», - поправил он себя) у него вызвал.

Малки покачал головой:

–  Тогда не говорить надо, а действовать. Тебе нужно лечение.
– Он коснулся руки Кендрика, подносящей ко рту стакан.
– И неплохо бы до тех пор обойтись без этого.

–  Бумаги мне все равно нужны, - неразборчиво ответил Кендрик.
– Потому я здесь.

Указанные «бумаги» превращали его в адвоката, который погиб в аду Лос-Анджелеса, и потому не сможет протестовать против такого присвоения его жизни.

–  Не беспокойся, все уже сделано.

–  Спасибо.

–  Не за что.

Малки испытующе глянул на него. Кендрик допил виски, приятное тепло разлилось в желудке.

–   Послушай, я все равно завтра иду к Харденбруку, так что нет разницы - сейчас или тогда.

–  Хорошо, признаю свое поражение. Так… чей призрак ты видел?

Кендрик раздраженно хмыкнул:

–  Малки, ничего я не видел. Я вообразил, будто что-то вижу.

Алкоголь ощутимо сглаживал острые края мысли. Тем не менее Кендрик чувствовал, что балансирует на грани серьезного приступа паники. Может быть, если рассказать о недавнем переживании, удастся посмотреть на него объективно, отстранить от себя.

–  Мне померещилось, будто я разговариваю с человеком, погибшим когда-то в Лабиринте. Когда я обернулся, он стоял передо мной, вот как ты сейчас.
– Кендрик вздрогнул.
– Плохо, что это ощущалось очень реально.

Малки, будто до него вдруг дошло, зажал себе рот рукой.

–  Черт, блин, ты извини тогда. Наверняка это было трудно.

–  Это было давно, - ответил Кендрик, повторив слова призрака.

Иллюзии, приступы… что же это может быть, как не далекое предвестие неумолимо подступающей смерти?

Он закрыл глаза, и шум бара вдруг стал далеким, приглушенным. В этой искусственной тишине Кендрик прислушался к стуку собственного сердца.

И ничего не услышал.

Но открыл глаза - и вот он сидит, все еще дышит, думает, явно живой. Значит, еще одна галлюцинация - ему представляется, что он мертвый, гулкий, безмолвный внутри.

Но миновал миг, и снова мир навалился на него. Иллюзия там или что, а прав Малки: надо немедленно идти к Харденбруку.

Отчего же он не пошел? Отчего верит слову покойника, фантома?

Вдруг он вспомнил бесхозный чемодан у дальнего конца стойки.

–  …тогда больше не рассказывай, - говорил Малки. Кендрик встал, Малки посмотрел на него озабоченно.

–  Теперь ты куда?

–  Сейчас вернусь. «Глупо это», - подумал он.

И все равно поспешил к концу стойки, мельком разглядывая посетителей. Лица, которые он уже сотни раз видел, но никогда словом не перемолвился.