Больше времени было потрачено на обработку записи Полом Ротшильдом. Почти каждая песня на альбоме требовала не меньше двадцати дублей – по общему признанию, большинство дублей пришлось переписывать из-за Джима, а “Неизвестный солдат”, записанный в двух частях, потребовал в сумме 130 дублей. В мае, наконец, альбом был закончен.

Джим сильно колебался в своём отношении к нему, но всё больше и больше он выказывал своё разочарование и скуку пренебрежением к своей музыке, чтобы уделять время всё возрастающему числу его немузыкальных привязанностей. Одной из них было кино.

Когда французский режиссёр Жан Лу Годар появился на американской премьере “La Chinose” в Университете Южной Калифорнии, Джим занял место в первом ряду. Его друг-романист Боб Гавер писал сценарий, и они говорили о том, что Джим примет в нём участие. Джоан Дидион, которая написала лестную заметку о Джиме для “Saturday Everning Post”, и её муж журналист Джон Грегори Данн приобрели права на фильм по книге под названием “Игольчатый парк” и хотели, чтобы Джим и его друг Том Бэйкер сыграли там главные роли. А короткий чёрно-белый документальный фильм Бобби Ньюверта “Не трогайте Землю” был задуман в стиле других снятых “Doors” промоушн-фильмов.

Идея была в том, – говорит Бобби, – что “Doors” никогда не должны были делать “Шоу Дика Кларка ” или другие подобные фильмы. Они сделают больше, чем просто перекроют последний фильм. Это вариант, когда никому не нужно будет прилагать никаких усилий и никому не придётся быть трезвым.

Фильм Бобби так никогда и не был снят. “Doors” решили не выпускать “Не трогайте Землю” в виде сингла, и Бобби ушёл из команды.

После его ухода было решено сделать более длинный документальный фильм. Четверо “Doors” энергично согласились разделить поровну между собой его стоимость, они считали, что фильм станет выгодным вложением с большой потенциальной отдачей. Если он пойдёт в широкий прокат и станет популярным, скажем, как “Не гляди назад” Дилана, они смогут получить большую прибыль. Даже продажа его на телевидение сделает проект весьма доходным. В то же время фильм, как ожидалось, сможет поднять творческий статус группы, пока улучшаются её финансовые дела. В 1968-м году фильм был для рок-группы вполне подходящим способом засветиться, и “Doors” были среди первых, сумевших стать интересными.

На камеры, освещение, магнитофоны и монтажное оборудование было потрачено двадцать тысяч долларов; кроме того, были наняты три штатных сотрудника. Двое из них были выпускниками киношколы УКЛА, сокурсниками Джима и Рэя. Первым был Пол Феррара, приятный на вид молодой человек, появлявшийся на ранней венецианской сцене, а теперь занимающийся фотографией. Вторым был Фрэнк Лишьяндро, с мягким голосом, немного странный студент, который вместе со своей женой Кэти (она будет секретарём “Doors”) отслужил два года в Мирном Корпусе в Африке. Третьим был Бэйб Хилл, один из старых школьных друзей Пола Феррары – из спального пригорода Инглвуда, где до недавнего времени у Бэйба была жена и двое детей.

Следующие три месяца эти трое следовали за “Doors” по всей южной Калифорнии – от Диснейленда до Каталины – а затем и по всей Америке, чтобы снимать их за работой в студии и на концертах. Как и все остальные, попадавшие в орбиту “Doors”, эти трое притягивались силой личности Джима и глубиной его великодушия. В то время они были его самыми близкими друзьями, особенно похожий на ребёнка Бэйб, чья открытость и доброжелательность ко всему и всем восхищали Джима. “Я не знаю, что это – кошачья глупость или гений, но он, безусловно, знает, как нравиться людям”, – сказал однажды Джим.

В это же время Джим снова занялся поэзией. Хотя остальные “Doors” считали “Празднование Ящерицы” своеобразным альбатросом на их шее, пока, наконец, его не выбросили из третьего альбома, Джиму нравились слова, и он усматривал там даже что-то от “чистой драмы”. Здесь повторялись многие из его любимых тем, в том числе тюрьма, безумие, мечты и смерть. (Увы, из 133 строк поэмы будут помнить только две: “Я – Король Ящериц / Я могу делать всё”). Кроме того, он получал удовольствие, раскапывая некоторые из своих ранних творений времён УКЛА для журнала “Eye” – рассеянные эссе видения, поэтические, интуитивные, но столь эзотерические, что редакторы почувствовали необходимость добавить от себя подстрочные примечания, чтобы объяснить некоторые из его колдовских ссылок.

Памела подарила Джиму тиснёную кожаную сумку, чтобы хранить в ней стихи, которые он так аккуратно и старательно печатал на машинке, и организовала ему встречу с санфранцискским поэтом Майклом МакКлюром. Джим сказал, что хотел бы посмотреть полемическую новую пьесу МакКлюра “Борода”, и Памела позвонила одному из старых друзей своей сестры, который был литературным агентом МакКлюра. Он достал им билеты на спектакль в Лос -Анджелесе, и после него Джим встретился с поэтом бит-поколения, который был одним из его школьных кумиров. Встреча стала разочарованием для обоих. МакКлюр не читал ничего из стихов Джима, а Джим из-за своей застенчивости немыслимо напился. Но Джим вернулся после этой встречи в приподнятом настроении. Агент, Майкл Хэмилбург, сказал, что хотел бы почитать стихи Джима, и согласился, что они должны быть выпущены на рынок без упоминания о рок -музыкальном имидже Джима.

Между тем, Джим всё больше скучал от своей “звёздности”. В самом деле, он и Рэй задумывали “Doors” как умный, изменчивый сплав театра, поэзии и хорошо исполненной непривычной музыки. Джиму было ясно, что его концепция терялась для аудитории, большую часть которой привлекала сенсационность и разрекламированный образ секс-идола.

Но теперь он начал показывать своё презрение и поворачиваться спиной к своим фанатам. Несколько месяцев он проявлял враждебность к ним (или к своему образу в их глазах) и напивался настолько пьяным, что это явно не шло на пользу концертам. В начале лета 1968-го года Джим стал ужасно высокомерен – он использовал это как способ отрицания бессмысленного восхваления, предлагаемого емусамому.