— Сэр Лионель, объясните хоть вы вашему брату, что такое воинская хитрость! — воззвал Ланселот. — У меня на это сил не хватит, клянусь Тремя Ликами Богини!

Лионель, такой же крупный, как и Борс, только чуть выше и тоньше в кости, зашептал тому что-то на ухо, тот растерянно слушал, время от времени кивая.

— Хорошо, — проговорил он, наконец поднимая на Ланселота взгляд, достойный взгляда трехлетнего карапуза. — Но почему все сразу, да еще с простыми воинами? Почему бы не вызвать по очереди на поединок?

Озерный рыцарь был уже готов пожалеть о том, что пригласил этого дурака.

— Чтобы наверняка! — сквозь зубы прошипел он. — Чтобы убить их всех, чтобы даже костей, даже клочка мяса от них не осталось! А чудесный котел мы доставим в Камелот сами!

— И кто же это сделает? — подозрительно осведомился Гавейн, а братья его сердито нахмурились. — Кто получит всю славу?

— Все вместе, — сказал Ланселот, чувствуя, что душит себя собственными руками. Но ради уничтожения ненавистных северян он был готов наступить на горло даже собственной гордыне.

Лес тянулся вокруг угрюмый и недружелюбный. Над головой, мешая видеть солнце, смыкались толстые ветви, но все же Ивар ощущал себя так, точно вырвался из затхлой пещеры на свежий воздух. Краски родного мира были живыми, настоящими, а красоты Страны Чар потихоньку тускнели, начиная казаться не более чем сном. Копыта мягко стучали по земле, в кронах деревьев перекликались птицы, и даже запах гнили, что тянулся из сырых ложбин, казался приятнее аромата роскошного луга перед дворцом Оберона.

— Ну что, котел отдадим — и на драккар? — спросил Нерейд.

— Надеюсь, — ответил равнодушно Хаук.

— Парни там от скуки с ума сходят! — В глазах рыжего викинга появилось мечтательное выражение. — Эх, приедем, надеремся…

— Клянусь бородой Тора, Эйрик не даст им тосковать! — покачал головой Вемунд. Поход в горы все еще сказывался на его фигуре, но крепкий сон и обильная еда на привалах делали свое дело. — Будет гонять, точно Один Слейпнира! Может запросто отправить в пеший набег куда подальше, чтобы жиром не заплыли…

— Да, у него заплывешь, — буркнул Ивар, вспоминая тяжкие дни, когда Эйрик Две Марки нещадно наставлял его, заставляя упражняться с мечом.

Деревья впереди чуть разошлись, и взглядам викингов предстал ручей, с негромким журчанием струившийся по дну неглубокого оврага. Склоны его густо заросли ивняком, и в нос шибал мощный аромат свежей зелени.

— Что-то мне тут не нравится, — неожиданно остановив коня, проговорил едущий первым Арнвид.

— Что именно? — Глаза Хаука сразу стали настороженными, точно у матерого волка, почуявшего рядом людей.

— А не знаю, — ответил эриль, уши которого шевелились тоже совсем как у волка. — Но лучше бы надеть шлемы и быть наготове.

— Все слышали? — спросил конунг.

— Опять на себе тягу таскать, — проворчал Нерейд.

Но подчинились воины безропотно. Тот, кто не слушает совета человека, якшающегося с самой Судьбой, обычно дорого за это платит.

Холодная тяжесть шлема легла на голову, и Ивар задергал шеей, привыкая к новой нагрузке. Проверил, легко ли вытаскивается из ножен меч. За спиной ругался, натягивая на лук тетиву, Нерейд.

— Все готовы? — Конунг еще раз оглядел дружинников и первым пустил коня вниз, в овраг. Прорвавшийся через листву луч солнца упал ему на голову, в мгновение осыпав волосы искрящимся золотом.

Ветви кустарника трещали, точно ломаемые кости, затем под копытами заплескалась вода, и в тот же самый момент из зарослей на верхней кромке оврага поднялись люди. Несколько десятков воинов в снаряжении простых ратников, с короткими одинаковыми мечами и круглыми щитами без эмблем.

— Это что еще за… — недоуменно вопросил Вемунд, обрушивая на одного из набежавших секиру. Шлем у нападавшего смялся, словно яичная скорлупа, из-под него брызнула кровь. — Засранцы?

Ивар поспешно обнажил меч, вскинул на локоть висевший на седельном крюке щит. Впереди конунг, не слезая с коня, рубился сразу с тремя, под его прикрытием Арнвид рисовал в воздухе какие-то знаки.

Выругался Нерейд, один из бегущих по склону воинов упал, с шумом покатился по зарослям. Из глаза его торчала стрела. Пользуясь мгновением, Ивар соскочил с седла и принял на щит первый удар, будучи уже пешим. Рука занемела, но он заученно отвел меч противника в сторону, ударил сам. К его удивлению, лезвие легко пропороло кольчугу на боку нападавшего, тот захрипел и рухнул на колени, выплескивая изо рта багровую жидкость.

Тут на Ивара насели двое. Он скакал по траве, точно белка по ветвям, стремясь отразить все удары и не пропустить врага за спину, туда, где раз за разом тренькала тетива Нерейда.