– Вот тебе и злые духи… – оторопело пробормотал Нерейд. – Звали – получите!..

– Арнвид, будь готов! – бросил конунг. – Остальные – за мной!

Обмякшее тело Арнульфа мягко повалилось на пол. Даже в полутьме было видно, как посинело его лицо. Светящаяся тварь удавила человека с такой же легкостью, с какой ребенок отрывает лапки мухе.

Викинги приближались к застывшей фигуре цепью, выставив перед собой клинки. За их спинами Арнвид делал суетливые движения руками, вырисовывая в воздухе сложную, составную руну. Пот катился по лицу эриля.

Вблизи обитатель гробницы выглядел отвратительно. Безволосая кожа его лоснилась, словно у лягушки, а вместо глаз зияли провалы, в которых пылало багровое пламя. Его морда напоминала человеческое лицо и казалась поэтому особенно страшной.

– Бей! – И Хаук первым обрушил клинок, направив его в грудь светящемуся созданию.

Тварь отпрянула с ошеломляющей быстротой. Увернулась от удара, чтобы попасть под секиру Вемунда. Но тяжелое и острое лезвие Великанши Битвы прошло через грудь обитателя гробницы легко, словно через облако.

Толстый викинг на мгновение замешкался. Этой заминки явившейся из-под земли твари хватило, чтобы подкрасться незаметно. Внезапно светящиеся руки метнулись вперед и сомкнулись на толстой, будто древесный ствол, шее викинга.

Вемунд зарычал, лицо его побагровело. Он выронил секиру, попытался перехватить лапы противник. И это, к удивлению Ивара, ему удалось. Вздулись могучие мускулы, пальцы, поросшие коротким рыжим волосом, сошлись на предплечьях обитателя гробницы. Должно быть, соприкасаясь с человеком, он и сам становился несколько плотнее.

Та же мысль, судя по всему, пришла в голову и конунгу.

– Руби его! – выкрикнул он.

Несколько клинков свистнули, полоснув воздух, но никакого вреда причинить не смогли. Светящийся великан дергался, явно испытывая боль, но хватки не ослаблял. Вемунд, несмотря на всю чудовищную силу, не мог ему противостоять. Глаза его выпучились, а ноги подогнулись.

Понимая, что его друг погибает, Ивар в отчаянии ткнул жителя гробницы в бок. Лезвие меча засветилось желтым огнем, словно на него упал луч солнца, и тут же дикий рев огласил помещение.

Из тела светящегося гиганта, из того места, куда вонзился клинок, изготовленный древними мастерами сидхе и предназначенный как раз для битв с такими вот бесплотными существами, ударил сноп ослепительно белого пламени. Хранитель сокровищ дергался, но Вемунда не выпускал.

– Ты ранил его! – с нескрываемой радостью воскликнул Нерейд. – Бей еще!

Но тут в дело вступил Арнвид. Законченная им руна поплыла по воздуху, рассыпая вокруг фиолетовые искры, с мягким звоном шлепнулась прямо в морду подземной твари и разметалась на сотни осколков…

Светящегося гиганта отшвырнуло, точно его стукнули бревном. С воем он отлетел к стене и погрузился в нее. Освобожденный Вемунд повалился на землю, как куль с зерном, дернулся и затих.

– Отходим!.. – прохрипел эриль. Его шатало, а худые, старческие руки тряслись. – Тут все получается с таким трудом! Я не уверен, что смогу сделать еще что-нибудь…

– Но Ивар ранил его! – воскликнул Сигфред. – Сокровища наши!

– Эта тварь вернется, – вздохнул Арнвид, – и будет куда более осторожна!

– Уходим! – Присевший рядом с поверженным толстяком конунг резко поднялся, гладкий лоб его перечеркнула мрачная складка. – Возьмите Вемунда, у него сломана шея!

– Как?! – воскликнул растерявшийся Нерейд.

– Вот так! – ответил Хаук. – Быстро, быстро. И подберите секиру. Ивар, ты и Арнвид идете последними!

Кари легко подхватил Вемунда, Сигфред – Великаншу Битвы, и викинги поспешно двинулись в обратный путь. Проходы, залы и лестницы сменяли друг друга, дыхание царапало пересохшее горло, и Ивар просто бежал, не думая ни о чем и сжимая рукоять меча. Больше всего он боялся, что светящийся обитатель гробницы явится откуда-нибудь из стены.

Рядом надрывно сипел Арнвид. Толку от него, случись вновь схватка с бесплотным убийцей, не было бы никакого. Лицо эриля казалось бледнее лунного света, под глазами набрякли мешки, похожие на лягушачью икру.

Замерцавший впереди дневной свет прибавил сил. Ивар выскочил из-под арки, на голову и плечи обрушилась жара, ветер швырнул в лицо горсть песка. Он закашлялся, едва не задохнувшись раскаленным, как в кузнице, воздухом, но все же это была земля, обыденный, привычный мир…

Ни за что на свете он не пошел бы вновь в недра гробницы, горделиво торчащей из песка.