Но даже его бешеный напор увяз, застрял в густой массе напирающих врагов. Те рвались вперед, не обращая внимания на потери. Краем глаза Ивар видел, как упал один из его викингов, как кто-то из тиверцев схватился за горло, в котором вдруг распахнулся второй рот…

– Ингьяльд, быстрее! – улучив момент, гаркнул конунг.

– Сейчас! – донесся задыхающийся, слабый ответ. Что-то полыхнуло, быстро и ярко, затылок обожгло горячим ветром. Вздрогнула земля, воины Степи впервые выказали нечто вроде страха. Их расширившиеся глаза дружно обратились на нечто находящееся за спиной Ивара. Руки, держащие оружие, на мгновение замерли.

– Руби! – крикнул конунг, понимая, что таким шансом надо воспользоваться. Сам снес голову ближайшему, достал еще одного…

И едва не оглох, когда на уши обрушилось громогласное ржание, полное дикого, безумного ужаса. Уже встревоженные кличем охотящегося хищника лошади не выдержали. Многотысячный табун, пасущийся около стоянки степняков, обуяла паника.

Сотни сотен копыт ударили в землю, заставив ее вздрогнуть еще раз, сильнее.

– Уходим!.. – истошно проорал Ивар, но все и без него знали, что нужно делать. Собственные кони, на которых добрались сюда, тоже обезумели, и ловить их смысла не было.

Дружно повернувшись, отряд, напавший на лагерь степняков, бросился отступать. Ивар бежал последним, ощущая, как напрягается спина в ожидании стрелы, которая вот-вот догонит, как бы быстро он ни несся. Сердце бухало тяжело и часто, а пот, стекавший по лицу, разъедал кожу.

За спиной возмущенно орали, со стороны доносилось конское ржание, топот и людские крики. Табун, как и предполагалось, ринулся прочь от викингов, по направлению к крепости, топча осаждающих, словно саранчу.

Наконец по сторонам выросли деревья, над головой зависла тень. Ивар, споткнувшись о торчащий из земли корень, ринулся вперед, наклонив голову, все ожидая, когда хрястнется шлемом о ствол. Сильные руки подхватили, не дали упасть.

– Спасибо… – выдавил Ивар.

– Не за что, – ответил Кари. Огромный берсерк тяжело дышал, в его груди клокотало. Палица в руке Ленивого была окровавлена по самую рукоять, на нее налипли чьи-то волосы, куски чего-то белого.

– Что… ты… там… показал? – поинтересовался Ивар, поворачиваясь к Ингьяльду.

– Один из Шлемов Ужаса, – ответил эриль. Этот хоть и не сражался, но выглядел усталым, словно ворочал бревна. – Сам едва не свихнулся…

– Молодец. – Ивар кивнул, поспешно повернулся. Над полем висело громадное облако пыли. В нем угадывалось какое-то движение, слышался хруст, лязг, конское ржание, не такое громкое, как раньше, но все еще полное страха. Сквозь пыль яркими пятнами просвечивали шатры степняков.

– Ага, крепко им досталось. – В голосе Нерейда звучало удовлетворение, а темные глаза были прищурены. – Удирают будто звери от пожара…

Пыль постепенно оседала, в ней виднелись мечущиеся фигурки. Замаячили стены города. Ивар не сразу сообразил, что черный, шевелящийся ковер возле стен – тысячи затоптанных степняков.

Ворота крепости дрогнули, словно в них ударили тараном изнутри, затем распахнулись. Наружу поблескивающей на солнце рекой полились сотни конных дружинников. Ветер трепал ярко-красные флажки на длинных копьях, щиты отливали желтизной.

– На вылазку пошли, – сказал Эйрик, – решили добить, пока неразбериха…

– Поможем? – предложил Лычко.

– Думаешь, без нас не справятся? – хмыкнул Ивар. – Грош цена тогда воинам князя Бузислава.

Но и сам чувствовал, что сердце рвется в битву. Туда где звенят клинки, льется кровь, где носятся, высматривая достойных воинов, незримые валькирии на быстрых конях.

– Ладно. – Внутренняя борьба продолжалась недолго. – Ударим вон туда, на шатры!

Тиверские дружинники уже сцепились со степняками. От места схватки доносился грохот, словно десятки йотунов бились головами о железо, сквозь него прорывались отдельные крики.

– Быстрее!.. – рычал Ивар, подгоняя своих. – Быстрее!..

На них опять обратили внимание лишь у самого лагеря. Одинаковые, словно муравьи, воины набежали сомкнутыми рядами. Двигались неуклюже, явно привыкли сражаться верхом.

Ивар рубился хладнокровно и расчетливо. Меч будто врос в руку и стал ее продолжением. Светлое лезвие быстро потемнело от крови, а шершавая рукоять сделалась мокрой и скользкой.

– Вот гады! – просипел Нерейд, нанося смертельную рану очередному противнику. – Никак не кончаются!

Степняки умирали один за другим, но прибывали новые, и продвинуться хотя бы на шаг не удавалось. Ивар топтался на месте, стараясь не споткнуться о им же наваленные трупы, а руки поднимались все с большим и большим трудом.

– Надо нажать! – долетел крик Лычко. – Немного осталось…

Рядом зарычал, нагнетая боевую злость, Эйрик. Ивар взглянул на него, и ему вдруг стало стыдно: если Две Марки еще способен сражаться, то почему ослабевает он сам? Ивар взревел, пошел рубить шибче…

Расколовшийся надвое щит отлетел в сторону, державший его воин свалился на спину, и неожиданно оказалось, что дальше никого нет. В полусотне шагов пламенел бок крайнего шатра.