Можно было надеяться, что такими темпами он сумеет освоить эту формулу к вступительным экзаменам следующего года.

Мы оставили его за этим занятием и пошли купаться. Вечером прогулялись в горы. Переночевать решили остаться в лагере, так как к этому времени уже здорово стемнело и никому не хотелось тащиться в город на автобусе, который еще неизвестно придет ли. Прогуливаясь перед сном, мы наткнулись на Суреныча, который, воровато оглядываясь, трусил между палаток, что-то прижимая к себе.

— Куда это он направился? — удивился Васька. — Давайте посмотрим, а?

Суреныч привел нас к небольшому холмику, укрытому брезентом, который на проверку оказался автомобилем. И не просто автомобилем, а все той же «шестеркой» с россыпью дырочек на дверце. У нас перехватило дыхание.

— Я был уверен, что Лысый с Толстым и вся их компания еще в Турции, — прошептал Вася. — А они, получается, уже здесь? Как им это удалось, хотел бы я знать? Если они приехали, то мы тут ночевать не можем. Мы же не самоубийцы.

— Может, на этой машине ездят не только они, — предположила я. — Мы же не знаем, сколько людей в их банде. Вполне возможно, что Лысый поручил прикончить нас еще кому-нибудь, кто оставался в городе.

— Кого в лицо мы не знаем, — ужаснулся Вася. — Как же нам вычислить, кого опасаться?

Суреныч тем временем стащил брезент, подергал дверцы и, убедившись, что они заперты, снова поправил брезент и удалился.

— Ищет, — мрачно сказал Андрей.

— Чего ищет? — не поняла я.

— Не чего, а кого, — поправил меня Андрей. — Нашего убийцу.

От его слов мне стало не по себе, но я тут же напомнила, что здесь убийцы нет, Суреныч ведь проверил. Значит, это самое безопасное во всем кемпинге место.

— Вряд ли убийца, кто бы он ни был, захочет задержаться на территории кемпинга на всю ночь, — произнес Андрей. — А стало быть, рано или поздно он появится возле своей машины. Тут мы его хорошенько и разглядим.

— Так ты его и разглядишь, — захихикал Васька. — Темно как в склепе. Я даже тебя с трудом различаю. Придет этот тип, сядет в машину, хлопнет дверью, и только мы его и видели.

— А ты что предлагаешь?

— Надо вывести из строя его машину, — по возможности деликатно выразился Вася.

— Покрышки попортим? — переспросил любящий прямолинейность Андрей. — Это отличная мысль. Чтобы устранить неисправность, ему потребуется свет, и мы сможем его разглядеть. Значит, режем покрышки.

Вася со вздохом молча кивнул головой. Повторить вслух такое у него не поворачивался язык. Мальчики вылезли из кустов и направились к машине, обходя ее с двух сторон. Я осталась следить за обстановкой. И вдруг раздался какой-то лязг и следом за ним громкие вопли. В испуге я забыла о том, что к нам в любой момент может подкрасться убийца, и, оставив свой пост, метнулась к машине. Там меня ожидало жуткое зрелище. Оба мальчика катались по земле, пытаясь избавиться от чего-то схватившего их за щиколотки. Присмотревшись, я обнаружила, что это были железные капканы, прикованные толстыми цепями к ближайшей сосне. Внезапно Вася затих.

«Умер!» — подумала я и, покрывшись холодным потом, бросилась к нему.

Вася тихо лежал на песочке и задумчиво разглядывал железку, вцепившуюся в его кроссовку.

— Хорошо, что сегодня их надел, — повернувшись ко мне, поделился со мной Вася. — Андрею вон не повезло.

Мы посмотрели на Андрея, дрыгавшего ногой, обутой в легкую сандалию, и я немедленно бросилась ему на помощь. Я бросилась, а Вася остался на цепи возле своей сосны. Справиться с капканом неимоверно трудно и в более спокойной обстановке, а когда над ухом вопят благим матом, и того сложнее.

К счастью, капкан был без зубьев, просто две железные пластины крепко держали ногу Андрея. Этим вечером он напялил на себя новые джинсы, и плотная материя в некоторой степени предохранила ногу от серьезной травмы. Справившись с челюстями капкана, я принялась ощупывать ногу Андрея.

— Перелома нет, — констатировала я.

— Ты что, врач? — мигом перестав стонать, недовольно спросил Андрей. — Откуда ты знаешь?

— Пощупай сам, — предложила я.

Андрей послушно потрогал ногу и признал, что кость цела.

— Но это ничего не значит, — тут же сказал он. — Ходить я все равно не могу, ушиб страшный.

Тут к нам в одной кроссовке приковылял Вася и признал, что Андрею нужен врач. По штанине нашего товарища расплывалось черное пятно, а нога стремительно распухала. Мы взвалили Андрея на плечи и поплелись было прочь, но внезапно впереди услышали звук быстрых шагов.

— Суреныч! — удивился Вася, когда человек пробежал мимо нас по дорожке.

Почти сразу же до нас донесся торжествующий вопль, и Суреныч промчался обратно, сжимая в руках Васину кроссовку.