В общем, было чем заняться. Вот только добившись быстрого успеха с зомби. Доктор вскоре переключился на новый объект исследований. Нельзя сказать, что он утратил интерес к зомби Эти малоизученные существа по-прежнему вызывали у него удивление и восторг исследователя. Но, совершив нечто такое, что прежде считалось невозможным, он хотел двигаться дальше, к новым открытиям. Другой бы на его месте, конечно… Впрочем, что говорить о других, если речь идет о Докторе. Он искал самородки, а не мыл золотой песок.

Доктор решил заняться изучением контролеров.

Сержант Алеев сказал:

– Не стоит.

Научный руководитель задумчиво произнес:

– Не думаю, что это верное решение……

Командир взвода охраны научного лагеря сказал научному руководителю экспедиции:

– Ваш Доктор, должно быть, свихнулся!

Сержант Алеев предложил:

– Давайте займемся кровососами, Док! Забавные твари!

– Чем же они такие забавные? – недовольно проворчал Доктор.

– Ха! – широко взмахнул рукой Алеев. – Да один зачуханный кровосос даст сто очков вперед десятку ваших зомби! Запросто!

– Это как же понимать? – заинтересовался Доктор.

– А вот как хотите, так и понимайте, – загадочно сверкнул восточными глазами сержант Алеев, чем окончательно покорил Доктора.

И через два дня, сразу после очередного выброса, они отправились на заброшенные армейские склады, где, по имеющейся у военных сталкеров информации, обосновался выводок кровососов.

– Штук пять, не меньше, – уверял Доктора рядовой Горенко. – Один вообще здоровущий, матерый. Он у них вроде как за главного. – Сообразив, что допустил ошибку, наделив кровососов элементом антропоморфного мышления, Горенко быстро поправился: – Вожак, одним словом, стан.

Дорога была не близкой, поэтому, чтобы не мотаться из конца в конец. Доктор договорился, что они с сержантом вернутся в научный лагерь к очередному выбросу. Шесть дней им предстояло провести вблизи армейских складов, наблюдая жизнь кровососов.

В багажник машины было загружено все необходимое, включая недельный рацион на двоих, полевую рацию со спутниковой антенной, которая работала даже на территории, где ПДА захлебывались радиацией, палатку, которую в случае необходимости можно было герметизировать изнутри и перейти на кислород из баллонов, охранный контур, рассчитанный на десятиметровый периметр, а также небольшой арсенал автоматического оружия, способного даже в отсутствие хозяев превратить палатку в нещэпступную крепость, обеспечивая прикрытие не только по периметру, но и с воздуха.

Сначала они часа три ехали грунтовой лесной дорогой. Последний раз ею пользовались, наверно, лет десять назад. А то и больше. Две глубокие колеи поросли травой и кустарником. Местами стоячие, затянутые плотным слоем ряски лужи скрывали дорогу, будто густой зеленый ковер. Проехав полем, мимо поваленных мачт высоковольтной линии, джип оказался в заброшенной деревне. Дома с покосившимися крышами смотрели по сторонам темными глазницами окон. Почти все изгороди были повалены. Фруктовые деревья и кусты, прежде загнанные в клети приусадебных участков, теперь без удержу разрастались куда вздумается. То ли радиация после взрыва четвертого энергоблока Чернобыльской АЭС, то ли аномальные выбросы из центра Зоны, а может быть, и то и другое вместе, поработали над деревьями так, как ни одному мичуринцу не снилось. Доктора особенно поразили деревья, выглядевшие так, будто их сожгли из огнемета, однако, присмотревшись, можно было заметить крошечные чешуйки-листики, плотным слоем покрывавшие казавшиеся голыми стволы и ветки. Встречались деревья, стелившиеся по земле и так истово заламывавшие ветви, словно их удачно скрестили с рахитичными карельскими березками. Другие же цвели себе и плодоносили с такой неистовой силой, словно лучшего места для этого, кроме как радиационные поля, на которые периодически накатываются волны аномальной энергии, просто невозможно придумать. Сочные груши п наливные яолочки так и просились в рот, а виноградные грозди были похожи на искусно выполненные муляжи, – ну, не бывает на самом деле, чтобы все ягодки были одна к одной, крупные, спелые, сочные. Вот только что будет с тем, кто такую ягодку отведает? Может быть, и ничего, а может, что-то пострашнее смерти.

Обогнув дикие заросли, некогда бывшие фруктовым садом, джип выехал на разбитый проселок.

– Почти приехали, – Алеев взглядом указал вперед. – За теми холмами.

Доктор молча кивнул. Дорога утомила его. Он не любил ездить и сам машину не водил. Даже ни разу не пытался научиться. А потому предпочитал ходить пешком.

Уже почти поднявшись на холм, машина неожиданно резко затормозила и замерла на месте.

– Ч-черт!

– Что случилось?

Алеев постучал двумя пальцами по дисплею на приборной доске.

– Детектор аномалии вырубился.

Он снова постучал по дисплею. Дисплей на секунду вспыхнул, мигнул и тут же погас.

– Ч-черт!

– И что теперь?

– Без детектора мы все равно что слепые на минном поле. Влетим в аномалию и кирдык.

– Н-да, – Доктор нервно постучал ногтями по металлической раме. – Далеко еще?.

– Километра два. Если подняться на холм, то склады будут видны… Ч-черт!

Алеев развернулся, встал коленями на сиденье и полез в багажное отделение джипа.

Доктор, покусывая губы, продолжал стучать ногтями по раме. Надо же, незадача какая… Так близко, и – на тебе!… Обидно…

Алеев вытащил из багажного отделения ящик полевой рации, установил на сиденье и начал разворачивать антенну.

– Что ты собираешься делать? – спросил Доктор.

– Надо связаться с лагерем. Пусть пришлют еще один джип.

– Он приедет только завтра под утро.

– Нет, – качнул головой сержант. – Завтра к вечеру. Командир не станет отправлять машину в ночь.