– Поздно, – упавшим голосом произнес Семен. – Кира Алексеевна…

– Кира Алексеевна! – взревел, точно раненый бык, Шутов.

– Кира Алексеевна уже приняла капсулу с найденышами…

– Вернуть! Немедленно вернуть мормизонцам!

– А мормизонский корабль ушел через врата, – закончил Семен.

Шутов уронил голову на раскрытый «Словарь военных цитат».

Жизни пришел конец.

Или еще нет?..

Шутов отпихнул на угол стола «Словарь» и придвинул к себе клавиатуру.

Клик! – адресная книга.

Клик! – вызов полковника Плахотнюка.

Плахотнюк всю эту затею с сиротским приютом придумал, вот пусть теперь сам с ним и разбирается. Шутов свою часть договора выполнил. И даже перевыполнил – отбыл в должности директора не две недели, а все четыре.

– Абонент не отвечает или временно недоступен.

– Проклятие! – Шутов в сердцах ударил по клавише автодозвона.

В дверь негромко постучали.

– Кто там еще? – рявкнул Шутов.

Дверь распахнулась, и в кабинет вошла Кира Алексеевна.

Она всегда так делала – не заглядывала, как другие, а сразу входила к директору. А Шутов никак не мог понять – нравится ему это или нет?

– У вас плохое настроение, Анатолий Николаевич?

Спросила, и снова непонятно, с сочувствием или с сарказмом?

– Да. – Шутов захлопнул «Словарь военных цитат» – прозвучало почти как выстрел. – У меня ужасное настроение.

– Личные проблемы? – Деликатно, без нажима – не хочешь, не отвечай – поинтересовалась Кира Алексеевна.

– Можно и так сказать, – не стал вдаваться в детали Шутов.

– Мне зайти позже?

– Да что уж там, – Шутов отключил режим автодозвона, – не хотел выяснять отношения с Плахотнюком при своем заме. – Я слушаю вас, Кира Алексеевна.

Кира Алексеевна улыбнулась – ну прямо как девочка, получившая в подарок на день рождения куклу, на которую весь год смотрела через стекло витрины.

– У нас новые подопечные.

– Я в курсе, – мрачно кивнул Шутов. И, не удержавшись, добавил: – Между прочим, Кира Алексеевна, вы приняли их, не только не получив моего согласия, но даже не поставив меня в известность!

Указательный палец майора уперся в стол – будто комара придавил.

Кира Алексеевна, казалось, была удивлена подобным заявлением директора.

– Я полагала, что забота о потерянных детях – наша прямая обязанность.

– Все верно, – не стал спорить с очевидным Шутов. – Но мы обязаны соблюдать установленный порядок.

Еще один комар, сиди он на столе, погиб бы смертью безвременной.

– Дело в том, Анатолий Николаевич, что вы не дали мне никаких инструкций на случай приема новых постояльцев. Поэтому мне пришлось действовать по собственному разумению. И, полагаю, я не совершила никаких непоправимых ошибок.

Кира Алексеевна была права. Сто раз права! Шутов не разработал правил приема новых подопечных. Потому что был уверен, что никаких подопечных, кроме Суслика, у них не будет. В конце концов – Шутов покосился на клавиатуру связи, – именно это ему обещал Плахотнюк!

– Извините, Кира Алексеевна, я, конечно, не прав. У меня сегодня, в самом деле… – Шутов наклонил голову и помахал растопыренной пятерней, – не самый удачный день. – Он поднял голову и сделал попытку улыбнуться: – Что там с новыми подопечными?

– Собственно, я как раз и хотела их вам представить… Или его… Простите, я еще до конца не разобралась.

– В чем?

– Сколько у нас подопечных, один или два… Поскольку они оба кислорододышащие, я поместила их в двенадцатую каюту, оборудованную под временный изолятор.

– Как это понимать? – подозрительно прищурился Шутов. – Ребенок либо один, либо их двое. Иначе быть не может.

– Я думаю, вам лучше самому взглянуть, – Кира Алексеевна смущенно опустила взгляд.

Шутов откинулся на спинку стула и положил руки на стол. Ему почему-то совсем не хотелось идти знакомиться с новым подопечным. Или подопечными. Благодаря все тому же седьмому чувству, которое позволяет находящемуся под артобстрелом солдату услышать в грохоте боя звук снаряда, летящего именно в его окоп, майор Шутов чувствовал, что новые подопечные, сколько бы их там ни было, это только начало новых проблем, разбираться с которыми придется ему самому, а вовсе не заварившему всю эту кашу полковнику Плахотнюку.

– Анатолий Николаевич, – беспокойство в голосе Киры Алексеевны стало отчетливым, – может быть, позвать к вам врача?

– Что? – удивленно посмотрел на нее Шутов.

– Врача, – Кира Алексеевна указала на дверь. – К вам.

– Зачем? – снова ничего не понял Шутов.

– Вы выглядите ужасно, Анатолий Николаевич.

– А, – безнадежно махнул рукой Шутов. – Не хуже, чем после смерти. Идемте, Кира Алексеевна, – он поднялся из-за стола. – Попробуем сосчитать наших подопечных.