– Надо спасать то, что еще можно спасти.
– Фон Киц встал, прошелся по кабинету.
– Еще не все потеряно, еще можно что-то сделать. Но для этого надо вернуть управление в руки тех, кто знает, как это делать. Дать под зад господам жрецам и отправить их заниматься своим делом. Вам я предлагаю снова стать канцлером и казначеем.

– Весьма лестно, - улыбнулся фон Кайзек.
– Но не совсем понятно, как вы хотите это сделать. Вряд ли господа жрецы уйдут добровольно.

– Естественно.
– Фон Киц стоял, заложив руки за спину.
– Но я на это и не рассчитываю. Мои люди готовы сделать это силой. Мало кто в армии доволен новыми порядками, большая часть офицеров поддержит нас. Но мы должны оказаться в нужное время в нужном месте, а оружие, лошади, поездки - все стоит денег. Дайте мне денег, пусть даже в долг, и я гарантирую успех. Уверен, они у вас есть. Не может не быть. Через ваши руки проходило столько казенных средств, что-нибудь да прилипло.

– Господин барон, попрошу вас!
– Френхель вскочил.
– Мне эти ваши обвинения надоели уже давным-давно! Ваша грубость!..
– Бывший казначей облизал губы, не находя слов.
– Могли бы хотя бы сейчас воздержаться!

Фон Киц минуту мрачно смотрел на Френеля и вдруг упер руки в бока и оглушительно захохотал.

– Как в старые добрые времена Прошу прошения, - вздохнул барон.
– Если долго носить маску, она прилипает Не обижайтесь, это я так, по старой памяти. Ну так что? Дадите? Ну же, соглашайтесь, внесите свой вклад в спасение Империи!

– Господин барон.
– Фон Кайзек побарабанил пальцами по столешнице.
– В этом деле меня смущает один момент. То, что вы предлагаете, - фактически вооруженный переворот. Нас могут обвинить в измене. Не сделаем ли мы еще хуже, не расколем ли Империю на два лагеря?

– Это не измена.
– Фон Киц сел, спокойно взглянул на фон Кайзека.
– Мы присягали Императору, а не Зейенгольцу. Думаю, у вас не возникает сомнения в том, что сам фон Штах к происходящему не имеет никакого отношения.

– У меня-то нет, но далеко не все так проницательны, это во-первых. А во-вторых, вы говорите - офицеры нас поддержат. Но вы лучше меня знаете, что армия должна не рассуждать, а выполнять приказ независимо от того, нравится он ей или нет. И если Император объявит, что мы - изменники, офицеры подчинятся, даже если слова принадлежат Зейенгольцу.

– Я это прекрасно понимаю, - кивнул фон Киц, - и поэтому не собираюсь оставлять фон Штаха в руках жреца. В первую очередь мы освободим Императора.

– Позвольте, в таком случае, узнать, как вы собираетесь это сделать. Насколько я знаю, Зейенгольц никуда не выпускает Императора из дворца. Охрана дворца предана лично первожрецу. Не собираетесь же вы брать дворец штурмом? Сомневаюсь, что у вас хватит на это сил, не говоря уж о времени, которое на это потребуется.

– Конечно нет. Моих людей проведут мимо охраны.

– Кто? Вы собираетесь довериться жрецу? Фон Киц молчал.

– Господин барон.
– Фон Кайзек поморщил лоб.
– Прошу простить за любопытство, но, поверьте, оно не излишне. Вы же понимаете: согласившись, мы рискуем не только деньгами. И я хочу точно знать, в какую петлю сую голову.

– Дадно, - кивнул фон Киц.
– Моих людей во дворец проведет сам начальник охраны.

– Гринхельд?!
– Глаза у фон Кайзека округлились.
– Этот предатель?

– Да, этот предатель. Большая часть ваших денег, если вы согласитесь, пойдет именно ему. Повисло молчание.

– Послушайте, - наконец заговорил фон Кайзек, - это же провокация. Зейенгольц будет счастлив окончательно покончить с нами, и это для него прекрасная возможность.

– Нет. Я говорил с Гринхельдом, и я ему верю.

– Я согласен, - неожиданно сказал Френхель.

– Брин, ты в своем уме?
– Бывший канцлер от удивления закашлялся.
– Ты понимаешь, что ты делаешь?

– Понимаю, - кивнул Френхель.
– До сих пор ты думал и говорил за нас двоих, а я только считал. Но сейчас я скажу. Я согласен!

– Брин, Зейенгольц тебя четвертует!

– А что со мной сделают федераты?
– весело спросил Френхель.
– А с тобой? Кайзек, ведь они скоро будут здесь, если ничего не предпринять. А так у нас по крайней мере есть шанс, и если барон готов рискнуть жизнью, то и я ничем не хуже. В любом случае, даже если ты прав, то, умирая, я буду улыбаться от мысли, что хотя бы пытался что-то сделать.

– Хорошо.
– Фон Кайзек покусал губу, нехотя повернулся к фон Кицу.
– Так какая сумма вам нужна, барон?

* * *

Угенброк с отвращением оттолкнул недоеденную курицу, посмотрел на вытянувшегося адъютанта:

– Сколько можно? Какой день подряд курица, курица, курица! Я же велел найти что-нибудь другое.

– Сожалею, ваше превосходительство, но ничего другого нет. Солдаты вторую неделю один хлеб едят.

– Это ты что, попрекать меня вздумал?!

– Никак нет!